Атомная катастрофа на Урале

Литвиненко также предлагал свои услуги Erinys. Это была международная компания, для работы в ней хорошее знание английского языка было менее важным, чем опыт работы в КГБ, ФСБ или спецназе. Основана она была недавно, в 2002 году, и обеспечивала охрану и безопасность банков и других финансовых институтов в разных странах, особенно нестабильных, Африки, Ближнего Востока, и даже в Ираке. Ее группы охраны обеспечивали перевозки ценностей самолетами, поездами, автотранспортом и морскими судами. Оперативный персонал фирмы имел хорошую спецподготовку. В последнее время множество таких фирм возникло и в Англии, и в США для выполнения частных охранных функций в Ираке, Афганистане и в других горячих точках. Оперативные команды этих фирм, например в Ираке, освобождают от подобной работы армейские подразделения. Их сотрудники не имеют военной формы и подвергаются меньшему риску. На работу в такие фирмы идут многие участники бывших военных конфликтов в Южной Африке, Родезии, Анголе. Большая часть бывших военнослужащих группы УНИТА в Анголе служит в подобного рода частных компаниях безопасности. Эти люди воевали с ранней молодости по 10–15 лет и поэтому к другой работе мало пригодны. Именно такую работу, но, естественно, не в Ираке или в Африке, а в Англии искал для себя и Литвиненко. Такие охранные компании, которых в Западной Европе очень много, рекламируют свои возможности только через особые, засекреченные сайты в Интернете, и большая часть жителей Англии или Франции о их существовании ничего не знает. Различные группы безопасности есть почти у каждой крупной бизнес-корпорации. Судя по косвенным данным, Луговой и Ковтун, близкие друзья с детства, пришли к идее о необходимости создания подобных фирм и в России, возможно, в кооперации с уже существующими.

Если Литвиненко выбрал Лугового для подстраховки своей миссии в Израиле, то пакет с досье ЮКОСа и необходимыми инструкциями Луговой получил до отъезда Литвиненко в Тель-Авив. Юрий Фельштинский в одном из своих интервью Би-би-си утверждал, что он случайно встретил Лугового в Лондоне в сентябре 2006 года. Сам Луговой не отрицал, что он был в Лондоне в 2006 году много раз. Так или иначе, Литвиненко мог лететь в Израиль с досье ЮКОСа лишь тогда, когда копия этого досье уже находилась в Москве в надежных руках. Вряд ли Лимарев или Швец знали об этом. Что они сделали с копиями досье, которые у них тоже были, установить трудно.

Я понимаю, что моя попытка воспроизведения событий, повлекших групповое отравление полонием-210, в результате которого погиб человек, является гипотезой. Она возникла отчасти на основании неожиданного изменения отношения российских правительственных чиновников к Александру Литвиненко. До 2006 года он входил в категорию предателей, изменников Родины и т. д. После его мучительной смерти о нем стали говорить совершенно иначе, и повод к этому дал лично Путин. 24 ноября 2006 года Путин находился в Хельсинки на саммите ЕС – Россия. Ему уже было известно о зачитанном Гольдфарбом заявлении Литвиненко после смерти. Путин дал ясно понять, что считает это заявление фальшивкой. Интерфакс привел следующие слова президента России: «Смерть человека – это всегда трагедия, и я приношу свои соболезнования близким господина Литвиненко и его семье».

И в старой России, и в СССР, и в Российской Федерации измена Родине, как известно, считалась самым тяжким преступлением. Мера наказания за это преступление хорошо известна. Смерть предателя вряд ли кто-либо из российских лидеров мог счесть трагедией, и никто не стал бы выражать соболезнование семье покойного. Заявление Путина у многих вызвало удивление. После убийства журналистки Политковской Путин, находившийся тогда в Германии, никаких соболезнований семье покойной не высказал. Я могу предположить, что Литвиненко, передав досье ЮКОСа в Генпрокуратуру РФ, а это могло произойти уже в середине ноября, когда стало известно о его отравлении, в определенной мере реабилитировал себя перед теми немногими людьми, которые знали об этом. Если бы у Генпрокуратуры РФ не было оснований для объединения дела Литвиненко с делом ЮКОСа, то вряд ли в Москве стали бы открывать уголовное дело по поводу смерти гражданина России Литвиненко. К этому времени он уже был гражданином Великобритании с британским паспортом на имя Эдвина Картера.