Атомные агенты Кремля

«В личной жизни Ч. никаких перемен не произошло. Он все еще ходит в холостяках. Когда К. спросил, не ожидаются ли изменения в его «холостяцком статуте», то Ч. ответил, что при его положении он не считает нужным менять «этот статут», а потом шутливо добавил, что «поэтому я избегаю сильно влюбляться» [68].

Не понятно, почему советский разведчик решил поднять эту тему. Маловероятно, что он поступил так по собственной инициативе или из-за того, что с его связывали с агентом дружеские отношения. Возможно, что причина связана с возможными планами Москвы тайно переправить Фукса в СССР. И наличие постоянной подруги могло затруднить реализацию этого плана. Мало вероятно, что подруга во время «холодной войны» согласиться переехать жить в сталинскую СССР. Да и сам Фукс мог бы отказаться поехать без нее. Вопрос о личной жизни агента обсуждался на последней встрече с ним в начале апреля 1949 года, но об этом ниже.

Отметим неизвестный факт. Клаус Фукс не только информировал Москву об успехах американцев и британцев в сфере разработки ядерного оружия, но и достижениях разведок западных стран. Так на встрече 25 октября 1948 года Фукс сообщил: «в начале октября он познакомился с сообщением англ. разведки о ходе строительства и оборудования сов. атомного центра около Сухуми, где работает немецкий физик Герц. В сообщении дается описание хода строит-ва и перечень поступающего оборудования. Ч. делает вывод, что оно составлено не научным работником, т. к. в нем ничего не говорится о прогрессе научной работы»[69].

На встрече 12 февраля 1949 года Фукс сообщил Феклисову еще об одном агенте британской разведки в советском атомном проекте.

«На встрече К-та с Ч-м, после того, как Кал-т передал Адаму мат-лы Ч. Для доставки их в Цех и возвратился к Ч-зу для беседы, последний сказал Кал-ту, что англичане связались с одним из советских ученых с целью получать от него мат-лы о ведущихся в С.С. [США] главных работах по атомной проблеме. Эти сведения Ч-зу сообщил некто Скиннер (Herbert Skinner). На в-с [вопрос], видел ли сам Ч. к-л советские мат-лы, Ч. ответил, что не видел.

На просьбу К-та выяснить, где и с кем из сов. ученых англичане установили контакт, а также какие мат-лы они получают из С.С., Ч. ответил, что проявлять интерес к этому в-су в беседах со своими коллегами, по его мнению, неразумно. Однако он заверил, что он сообщит нам все, что он увидит или услышит по этому в-су.

Ч. просил Кал-та передать его просьбу, чтобы с его материалами знакомили только надежных людей, во избежание его провала, к-й последует, если к англичанам попадут его мат-лы. Кал-т ответил, что мат-лы Ч-за используются в обезличенном виде и только надежными людьми.

На в-с Кал-та, не является ли этот человек, от к-го англичане намерены получать сведения о сов. работах по атомной проблеме, тем источником, к-й передал англичанам инф-ю о Сухуми, Ч. ответил, что из сообщения Скиннера видно, что это не одно и то же лицо и что новый источник — это ученый»[70].

Для Москвы информация о том, что Лондон успешно проводит разведывательные операции на территории СССР, не была неожиданностью. Так, в ориентировки НКГБ СССР от 30 октября 1945 года, содержавший анализ действий британских разведчиков в СССР в годы Великой Отечественной войны, указывалось: «… Английские разведывательные органы воспользовались расширяющимися возможностями и активизировали шпионскую деятельность против Советского Союза. Всего за период Великой Отечественной войны в СССР побывало около 200 английских разведчиков, из них в Москве — 110 человек, в Мурманске — 30 и в составе различных делегаций свыше 20». При этом британские разведывательные службы действовали не только в Москве и Мурманске, но и других городах Советского Союза[71].

Справедливости ради отметим, что когда началась «холодная война», то возможности британской разведки проводить операции на территории СССР значительно ухудшились. Но это не значит, что Лондон отказался от попыток получить доступ к советскому атомному проекту.

Если в начале Великой Отечественной войны президент США Рузвельт наложил запрет на проведение разведдеятельности на территории СССР, то уже в начале 1944 года УСС (Управление специальных операций — предшественник ЦРУ) проводило «сбор информации» на территории «союзных стран… используя представителей подполья и других групп, а так же отдельных лиц, имеющих специальные знания». Начиная с середины 1944 года УСС начало сбор информации о советском атомном проекте. В декабре 1946 года УСС настояло на том, чтобы «разведывательная информация о советских атомных исследованиях и развитие производственной базы заняло приоритетное положение в повестке всех других разведслужб»[72]. Рассказ об «западных атомных шпионах» и противодействии им со стороны СССР — тема для отдельной книги. И рассказ об этих людях более интересный, чем об их «советских» коллегах. Ведь про них в годы «холодной войны» и после ее окончания не принято вспоминать как на Западе, так и в нашей стране.