Атомный конструктор №1

16. Сетевые графики, планы узких мест при отработке.

Типовые схемы отработки. Достоинства и недостатки.

Читатель по-прежнему не утомился? Если — нет, то можно продолжать чтение дальше. Если — да, то ниже идущий текст можно и пропустить, потому что ниже продолжаются все те же тезисы Фишмана по качеству:

17. Опытное хранение. Система контрольных выборок. Результаты осмотров и испытаний серийных образцов. Переаттестация.

18. Результаты испытаний из боезапаса, например, за 10-ю и 11-ю пятилетки.

19 Отдельно — по отдельным элементам.

20. Имитационные испытания. Климатические воздействия.

21. Особенность контроля изделий одноразового действия. Установление запасов в соответствии с требованиями показателя надежности и коэф. вариации.

22. Укрепление отделов надежности. Текучесть кадров.

23. Состояние газодинамического контроля.

24. Микромеханика.

Совместная проработка документации с серийщиками — попробовать.

Разработка руководств».

Внешне в тезисах Фишмана нет никаких ярких открытий и прочего подобного. Слова и термины не очень-то выразительны и даже отдают «канцеляритом». Однако специалисту, инженеру, здесь есть над чем подумать — даже сегодня. Непрофессионалам тезисы могут показаться скучными, но оружейник их прочтет с интересом, а ведь это — всего лишь набросок, замысел доклада в «нулевом» приближении.

Причем крупный эксперт по проблеме качества и практический организатор системы качества, Фишман отыскивает в проблеме, известной ему до мелочей, новые повороты и вопросы. И даже тем, кто в инженерном деле несведущ, из тезисов Фишмана должно быть видно, какая это непростая и многосложная штука — ядерное зарядостроение. И какая это была непростая и ответственная должность — Давид Абрамович Фишман. Ведь когда сотрудники КБ-1 ВНИИЭФ приезжали во внешние организации, их чаще всего представляли просто как посланцев Фишмана. Говорили: «Это ребята от Фишмана».

И всем все было ясно!

В том же блокноте Давид Абрамович написал: «Главное качество. На современном этапе этот фактор остается по-прежнему главным. Альтернатива: 1. Искусство проектирования в сочетании с машинным проектированием. 2. Искусство проектирования без машинного проектирования (исключаярасчеты). Может быть больше тратить на продумывание в поисках оптимального варианта, наиболее полно отвечающего технической политике, долговременному решению, технологическому обеспечению надежности и т. д.

А затем спокойно без излишней спешки — выпуск КД (конструкторской документации. — С.К.).»

О машинном проектировании, то есть — о конструировании на компьютерах, здесь сказано не просто так. Фишман понимал, что времена меняются, и на смену чертежному кульману неизбежно придет компьютерный дисплей. Но в приведенных выше строках можно увидеть и тревогу за судьбу качества, оригинальности и оптимальности конструкции, разработанной с использованием машинных технологий. Ох, как был прав в этих своих сомнениях «мудрый Давид» — многоопытный «папа Фишман»!

Не развивая этот аспект проблемы далее — очень уж он специфичен, просто скажу, что и в этих записях Фишмана есть над чем подумать, и — не только инженерам.

Между прочим, даже в восьмидесятые годы Давид Абрамович находил время на такое занятие, как решение математических задач… Причем просто для тренировки ума, а не из каких-либо прикладных соображений (уж для того, чтобы посчитать что-то «по делу», у него был в распоряжении — если надо — хоть Вычислительный центр Академии наук СССР).

Впрочем, некий прикладной смысл в таких упражнениях был — Давид Абрамович любил и умел помочь в освоении знаний сыну и дочери. Он любил детей и вдумчиво опекал их.

А раз так, то лучшим способом поддержать и собственный тонус, и собственный отцовский авторитет, была помощь детям-студентам. И задачи по математическому анализу и аналитической геометрии, сложные тригонометрические вычисления, задачи по теории пределов заполняют страницы его блокнота вперемежку с тезисными записями типа «Краткие характеристики ИВ, ЮБ, НАДух, КМЩ, ВИАлф, ПМЗерн, БГМуз… Факты».

За этими аббревиатурами легко узнаваемы Курчатов, Харитон, Духов, Щелкин, Алферов, Зернов, многолетний директор ВНИИЭФ Борис Глебович Музруков.

Какие имена!

Какие времена!

И какие дела.

Для нас — история, эпоха, для Фишмана — его личная жизнь и судьба. Он все чаще обо всем этом задумывался — об эпохе, о прошлом, о себе в ней, и о том деле, в котором он работал уже почти сорок лет и которое должно продолжаться, потому что мир все еще неспокоен.