Атомный пирог

Через час я вернулась на то же место, не придумав ничего лучше, чем срочно найти какую-нибудь работу. Естественно, если наняться машинисткой или продавщицей, ближайшей зарплаты можно было ждать далеко не сегодня и не завтра. А вот официанты зарабатывают каждый день – они же чаевые получают! Так что, если мне удастся выйти на смену прямо сегодня, к вечеру, возможно, я уже заработаю на этого проклятого кролика.

Рассуждая таким образом, я зашла в то самое кафе, где видела Джуди, и обратилась к солидно выглядящему человеку за стойкой:

– Сэр, вам официантки не нужны? Я очень исполнительная и аккуратная. Могу приступить к работе прямо сейчас. Я умею кататься на роликах!

Увы, оказалось, что заведение полностью укомплектовано.

Я подумала, что унывать не стоит, рестораны вокруг есть ещё, и в одном из них мне наверняка повезёт. Хотела уже уходить, но, взглянув на удобные виниловые диванчики, неожиданно поняла, что уже очень устала от нервов и беготни. Надеюсь, если я присяду ненадолго, но ничего не буду заказывать, мне не выставят отсюда… Ну, а если выставят, хотя бы уж не сразу…

Я присела. Мне дали меню. Чтобы выглядеть пристойно, я принялась изучать его с важным видом – так, словно действительно вот-вот сделаю заказ. Потом улучила момент, когда вроде никто не видит, взяла со стола бутылку с кетчупом, выдавила немного себе на палец и слизнула. Всё ж еда, какая-никакая…

Ещё через пару минут просматривания меню я повторила этот фокус.

А спустя три следующих минуты, когда я вновь оторвалась от списка блюд, чтобы лизнуть бесплатный соус, взгляд мой неожиданно упал на соседний столик. Из-за него как раз вставал джентльмен, оставляя после себя пустую тарелку, стакан и пару зелёных бумажек. Когда он надел шляпу и двинулся к выходу из заведения, я неожиданно поняла, что меня, его столик и эти бумажки сейчас, вот в эту вот секунду, никто не видит…

Не дав себе подумать о возможном наказании, я сцапала бумажки и засунула их себе в карман. Потом снова уткнулась в меню, закрыв руками уши, чтобы не видно было, как они краснеют, – но через полминуты всё равно услышала, как официанты обвиняют джентльмена в том, что он сбежал, не заплатив. Выждала еще несколько секунд, пока все работники заведения не столпятся вокруг моей жертвы. Потом отбросила меню, буркнув, что в нём нет ничего интересного, и нарочито спокойно вышла через другие двери.

На кролика хватило.

На такси уже финансов не осталось.

Мне действительно пришлось шагать пешком прямо до дома.

36. Я стреляю

Когда я, едва волочащая ноги от усталости, вернулась домой с кроликом, уже наступил вечер. Элвис в чёрных брюках и небрежно застёгнутой белой рубашке без галстука восседал напротив телевизора: в одной руке у него была сигарилла, в другой – пистолет. По телеку показывали Сталина.

– Привет, – сказала я. – Вот кролик. Ты себе не представляешь, чего мне стоило…

– Этот старый чёрт объявил о приведении ядерных сил в повышенную боеготовность! – перебил меня Элвис. – Ненавижу! Будь он проклят!

– Ох.

Я шумно выдохнула. Ну, час от часу не легче!

– Думаешь, нам крышка?

– Думаю, что, если бы Сталин был здесь, я убил бы его самолично! – Элвис отложил сигариллу и прицелился в телевизор. – Хочешь выстрелить? Пока его показывают?

– Телевизор испортится.

– Ну и плевать! Новый купим. Так что?

Он протянул мне пистолет. Что ж, это его телевизор! Если Элвис хочет, чтоб я выстрелила, мне это несложно.

– Между глаз засади ему, ладно?

– Вот за это я ручаться не могу. Я первый раз.

– Тогда просто – куда попадёшь.

Я взяла пистолет, навела на телевизор и нажала курок. Раздался грохот. Сталин исчез, вместо него на чёрном экране появилась дырка с расходящимися от неё лучами трещин, напоминающими паутину.

– Ну как, – спросил Элвис, – понравилось?

– Не знаю… Наверно… Хороший был телек…

– Ой, да ладно! Завтра новый закажу. Просто иногда, знаешь, полезно дать волю эмоциям, разрядится. Особенно если видишь перед собой врага рода человеческого.

– Понятно, – ответила я, положив пистолет. – Слушай, я сегодня так намаялась! Пароль от твоей перфокарты не приняли. Мне пришлось украсть деньги…

– А что там такое с паролем? – Моё признание насчёт воровства Элвис проигнорировал.

– Ну, сказали, не подходит. Я два раза набирала девяносто-двенадцать, как ты сказал…

– Девятнадцать – двенадцать!

– Но ты же сказал…

– Я так тебе и сказал: девятнадцать-двенадцать! Ты, видно, ослышалась.

– Ты вроде сказал «девяносто»…

– Да нет же! Какие ещё девяносто?! 1912 – это же год рождения моей мамы! С какой стати мне делать пароль с числом девяносто?!

– Не знаю… – Я смутилась. – Наверно, и правда ослышалась… В общем, из-за этого всего я провела там кучу времени и вынуждена была возвращаться домой пешком.

– Впредь будь внимательнее, – равнодушно ответил Элвис вместо того, чтоб меня пожалеть, предложить что-то скушать и всё в таком роде. А потом добавил: – Ты, что, в самом деле, первый раз стреляла?

– Ну да.

– Упущение! Я считаю, что все мужчины и женщины в Америке должны уметь обращаться с оружием. Пойдём-ка во двор, постреляем! Научишься хоть.