Атомный реванш. Вставай, страна огромная!

Не пропадёт ваш скорбный труд И дум высокое стремленье!..

Так сказал великий русский, забытый сейчас из-за пресловутой американской политкорректности поэт.

Сейчас во глубине сибирских руд ковался залог будущего могущества России!

Гвардии полковник Сергей Иванович Перч учился ходить. Получалось плохо.

Нет, полковник не был пьян, напротив — он был трезвее пастора. Просто потому, что блок лазерных гироскопов не мог воспринимать команды от пьяного и вся сложнейшая биомеханическая конструкция тут же бы обрушилась на специальный сенсорный пол. Но и трезвый Сергей Перч был сейчас таким же беззащитным, как ребёнок, который только делает свои первые шаги.

Дело в том, что полковник Перч был облачён в новейший роботизированный экзоскелетный боевой комплекс «Илья Муромец». Механическое чудо военных технологий было подвешено сейчас на специальной консоли в испытательном зале подземного цеха номерного оборонного завода в Нижнем Тагиле. Вокруг испытательного стенда громоздились стеллажи самых различных приборов контроля, компьютеры, осциллографы, кардиомониторы, динамометры, регистрирующие нагрузки и усилия боевого экзоскелета. За всем этим техническим арсеналом следили люди в белых халатах. Здесь были и врачи-физиологи, и инженеры-механики, и компьютерщики, и специалисты-бионики.

Русский боевой экзоскелет создавался в «Танкограде» по результатам исследований аналогичной трофейной экипировки морских пехотинцев США. Программа была одной из приоритетных для оборонного комплекса русских патриотов наряду с разработкой новых образцов бронетехники, комплексов противовоздушной и противоракетной обороны, стрелкового оружия и русских боевых самолётов поколения «5+».

Под Ростовом и сам полковник Перч сошёлся с американскими киборгами в бою. И ему повезло — в невероятной рукопашной схватке русский полковник одолел двух «механоидных» бронированных монстров! Казалось бы — такое невозможно. Но дело в том, что манипуляторы американских боевых экзоскелетов работали с запозданием: микропроцессоры просто не могли быстрее обрабатывать алгоритмы движения людей, заключённых в титановокевларовые бронекостюмы. Этим и воспользовался Сергей Иванович Перч в том отчаянном рукопашном бою.

А теперь вот сам стал испытателем аналогичного русского боевого комплекса. И сейчас матерился сквозь зубы, совершая невообразимые кульбиты на испытательном стенде.

— Ещё раз, пожалуйста! Двигательный тест № 5.

— Выполняю. — Сергей Иванович Перч выполнил несколько шагов, потом перешёл на бег, потом снова сделал несколько шагов.

При этом вся кибермеханическая конструкция угрожающе раскачивалась, грозя завалиться окончательно. Как это ни странно, но с точки зрения математики и физики обычный человеческий шаг описать гораздо сложнее, чем бег. Соответственно и алгоритмы движения шагом гораздо более сложны для разработчиков пакета программ русского боевого экзоскелета. Ну а в данном случае проверялись реакции при смене режимов движения.

— Так, кинематика в норме, — сказал ведущий инженер-испытатель. На его мониторе змеились малопонятные графики, формулы и уравнения. — Вот тут нужно изменить значение переменной.

— Значения нагрузок соответствуют расчётным. Кинематика экзоскелета работает нормально.

— Пульс и частота сердечных сокращений оператора экзоскелета повышены, — прокомментировал ведущий врач-физиолог. — Сергей Иванович, не волнуйтесь так. Расслабьтесь…

«Тебя бы в эту чёртову механическую скорлупу — ты бы здесь, на хрен, и расслаблялся бы! Как же проще было с автоматом Калашникова!» — подумал полковник Перч.

— Реакции нормальные. Скоро начинаем полевые испытания боевого экзоскелета, — «обрадовали» Сергея Перча инженеры. — А также обстрел образцов из крупнокалиберного оружия.

* * *

По натуре своей Сергей Иванович Перч был ретроградом. За годы службы офицером ещё в Советской армии он уверился, что самое главное в оружии — это его надёжность. Надёжный и мощный автомат Калашникова — вот его, так сказать, «идеал» оружия на поле боя. Но времена меняются, и даже бравый полковник должен был признать, что в новых условиях необходимо и новое оружие.

Но всё же каждый раз, облачаясь в титановые кибернетические доспехи, Сергей Перч чувствовал дискомфорт. Но тут главное было — приноровиться. И вскоре человек и боевой биомеханический костюм составляли уже единое целое. Русский экзоскелет был гораздо легче и маневреннее, «ловчее», как выразился полковник-испытатель, чем американский образец. Сервоприводы работали не с замедлением, а, наоборот, — опережали действие. И ещё — боевой киберскафандр был надёжным.

Но, чтобы всё это осознать, потребовалось время. Поначалу Сергей Иванович Перч чувствовал себя слоном в посудной лавке. Экзоскелет обладал избыточной мощью. И даже специально установленные сервоограничители не спасали положения. Перч то и дело сносил стойки с оборудованием при неуклюжей попытке развернуться, проламывал стены, крошил стальные плиты пола…