АТРИум

– Ты ему нужен и то, что в тебе… Не дай ему отнять это. Сейчас он в разы сильнее, но ты можешь победить его… Ключ спрятан под машиной, в этой смотровой яме… Введешь его и сам все поймешь… Надеюсь, что ты готов к полному синтезу, к последней контаминации, потому что этот ключ… – профессор снова закашлялся, – не учебный. Он откроет вентиль до упора, переведет твои внутренние силы в боевой режим… навсегда. Если ты справишься с тем, что выгрузит в тебя модулятор…

– Модулятор? – вспомнил Егор о зуде в затылке.

– Да, Егор… у тебя есть помощник. – Доктор хотел улыбнуться, но у него это не получилось. – И если ты сумеешь с ним справиться, ты будешь непобедим. Мы хотели сделать из тебя совершенного бойца… и сделали. Но все теперь зависит от тебя…

Егор не знал, ненавидеть ли ему доктора или благодарить. Мысли у него в голове сбились в плотный ком, словно собранные воедино пластилиновые фигурки. Каждая – отдельного цвета и формы. С одной стороны, его не могла не тешить мысль, что он совершенный боец. Что теперь никто и никогда из простых смертных не сможет победить его. Но с другой… Подтвердилось то, о чем он все время догадывался, – он чертов киборг. И даже если у него не стальные кости и гидравлические мышцы, если у него не бегает перед глазами прицел, как у роботов из старых фантастических фильмов, все равно в нем есть что-то постороннее, неорганическое, помогающее ему справляться с критическими ситуациями гораздо эффективнее, чем обычному человеку. Что это значит? То, что над ним проводили эксперименты, его изучали, нагло заглядывали во все дыры, вскрывали череп, он был подопытным кроликом, завлекаемым на операционный стол путем обмана. Герцен лгал ему, когда говорил об обычных тестах. Лгал, когда вводил снотворное или усыплял гипнозом. И при этом Егора никто ведь не спрашивал: согласен ли он? Конечно, в таких случаях компромисс исключен, ведь у подопытных не спрашивают, согласны ли они побыть мясом для экспериментов. У них только потом интересуются: как самочувствие, не тошнит ли, не болит ли? Спрашивают, что он видел, с кем схлестнулся, кого убил. Ну да, за изделия ведь нужно беспокоиться, в них вложили немало труда и, должно быть, средств. Как можно не контролировать их, выпустив немного побегать на лужайке и пощипать травки? И как не выбраться в ночь и не преодолеть семьдесят километров из лаборатории к Имасу, если изделию реально что-то начинает угрожать? Если появляется тот, кто хочет отнять у изделия его суть, – модулятор…

Да, с его способностями Кудесник сможет в два счета решить проблему с «монголами», и не только, но разве не из-за этих же способностей и возникла сия проблема? Разве не из-за них он простился со своим другом и оставил на произвол судьбы свою девушку? Именно из-за них. Вернее, из-за себя, каким создал его Герцен…

Так благодарить или возненавидеть? И кого именно – себя, модулятор, Герцена? Обвинять себя в наивности, легкомыслии и излишней доверчивости? Осуждать старика в чрезмерном увлечении наукой, попытке стать богом?

Да кого тут ненавидеть? Бог наказан за свои происки. Он знал, на что идет, и теперь лишь случилось то, что должно было случиться – он оставил свое чадо, едва доведя его до совершеннолетия. Не сказав напутственного слова, не приучив к жизни, не объяснив смысла его существования, даже не простившись.

Кудесник отпустил голову едва дышащего, закатившего глаза Герцена, поднялся, стащил с себя рюкзак и автомат, подошел к задней части изъеденного ржавчиной «уазика».

Узкая смотровая яма заросла настолько, что даже сложно было предположить, что там может быть тайник. Кудесник пренебрег тремя высокими ступеньками, просто спрыгнул в яму и начал продвигаться вперед, подминая высокие грубые стебли чертополоха. Прошелся туда-обратно. Уж неизвестно, что он рассчитывал там увидеть, возможно, сундук с надписью «Тайник здесь». Наконец он остановился и задумался. Все, что он обнаружил, было дырявой канистрой, использованными маслофильтрами и катушкой проволоки. Присев, Кудесник с надеждой открыл лючок канистры, поболтал ею – тихо. Поднял и отбросил назад маслофильтры – ничего. Пусто оказалось и под катушкой. Оглядел яму еще раз – вдруг не заметил чего? Но, кроме найденного хлама и непомерно разросшегося чертополоха, в яме не было ничего достойного внимания.

«Ключ спрятан под машиной, в этой смотровой яме…» – вспомнил Кудесник слова Герцена.

Под машиной. Он посмотрел вверх и увидел примотанный к коллектору небольшой целлофановый сверток. Есть! Сорвав его, Егор тут же содрал целлофан, открыл герметично закрывающуюся на защелки серебристую, похожую на портсигар коробку и его взору предстал удерживаемый специальными клещиками такой же серебристый инъектор – металлическое подобие шприца со стекольчатыми боками и видневшимся внутри синеватым веществом. На нем было написано «Ввести в шею».

Не теряя времени, Кудесник разжал клещики, вытащил инъектор и вогнал острую иглу себе в шею.

– Раз уж я киборг, то на все сто, – промолвил он, и это было последняя здравая мысль, которую он смог озвучить.

Глава 13