АТРИум

«Боже мой, да когда же это еще было? – подумал он. – Самое меньшее год назад. Получается, они меня искали целый год? Одну за другой присылали поисковые группы, которые умирали здесь от зверья и попадали в смертельные аномалии? И только этим наконец удалось поймать меня?»

– Ты можешь сказать, когда видел его в последний раз? – спросил здоровяк, снова усевшись на край стола.

– Так это что, правда? Вы его подкупили, чтобы он помог вам меня найти? Ссучился-таки «верблюд»?

В помещении стало темнее, это двое пехотинцев встали в проходе, держа в руках оружие и тем самым как бы явно намекая, чтобы бродяга не вздумал попытаться сбежать.

– Когда ты видел его в последний раз? – снова спросил простоволосый американец.

– Какая тебе разница? Если эта падла…

– Просто ответь, – тверже произнес тот.

– Ну, месяца два назад. А что, переплатили ему? Попались, как лохи? – Кудесник засмеялся. – Так тут такое сплошь и рядом. Это называется «маршрут таксиста», когда вас водят по Атри кругами, вместо того чтобы просто провести по прямой. Хотя за год вы должны были уже кое-что понимать.

Здоровяк посмотрел на стоящих в дверях бойцов, задержал на них взгляд, как бы говоря: «Ну что, убедились?» – прошел в глубь бункера, разминая спину и затекшие плечи. Помотал головой из стороны в сторону и вытер ладонями лицо. Его движения напоминали разминку боксера перед спаррингом, а потому Кудесник подумал, что его сейчас будут избивать. По крайней мере, очень было на это похоже.

Но когда американец обернулся, на его лице сияла улыбка.

– Ты и вправду думаешь, что видел его последний раз два месяца назад?

– А в чем проблема? Ты что, не можешь сам у него спросить? Или вы его уже это, пальнули за ненадобностью?

– Да вот в чем вся проблема, что пальнули его не мы…

И, прежде чем Кудесник успел сообразить, что происходит, американец с буквой «Е» на плече, непостижимым образом преодолев расстояние не менее восьми метров, оказался у Кудесника прямо перед лицом, вскинул руку, и что-то тонкое и острое, как спица, воткнулось бродяге в шею. Почти безболезненно. Кудесник не успел и глазом моргнуть, не говоря уже о том, чтобы попытаться оказать сопротивление, выставив вперед руки.

«Странное оружие…» – только и успел подумать Кудесник.

Что-то пошло не так. Время, которое замедлялось у него в мозгу, когда он вычислял ход действий каждого из болотников или когда в него была выпущена стрела, теперь сработало против него. Кудесник раньше даже не задумывался, почему так происходит, почему у него получалось так, что в горячие секунды схватки он начинал думать в разы быстрее и точнее. Но одно теперь он знал точно: у этого эффекта есть побочное действие. Он считал, что именно Атри подарила ему такую экстраординарную способность, но если он умеет думать, предвидеть и выстраивать цепочку возможных действий врага с абсолютной точностью, то обратная сторона этой медали – кратковременное замедление восприятия. Но как и когда это может случиться и не связано ли это с широкоплечим, громадным американцем, он не понимал.

Как бы там ни было, Кудесник ощутил знакомую немоту в суставах. То же чувство немощности, что и тогда, когда он очнулся среди трупов «монголов» и перед столом коломинского старшины. Он не смог бы подняться на ноги, даже если бы призвал для этого последние силы.

Когда к Звягинцеву вернулась способность рассуждать трезво, он понял, что его куда-то ведут. Он глядел себе под ноги, видел, как от росы с каждым шагом все больше чернеют его грязные берцы. Трава успокаивающе шелестела, навевая воспоминания о спокойной жизни, об утренней рыбалке. В воздухе витал запах озера.

Его вели, как и прежде, в «коробке», в наручниках. Пехотинцы из чужой страны молчали, настороженно поглядывая по сторонам. Кудесник устало осмотрелся, не понимая, в каком направлении его ведут. Метрах в двухстах слева тянулся лес, справа высились серые, окутанные сизым туманом горы. Местность была ему незнакомой, по крайней мере никаких гор, кроме Чегодайского ущелья, выглядевшего совершенно не так, он тут не припоминал.

Впрочем, Кудесник даже и не пытался припомнить. Разумеется, он по-прежнему хотел знать, что с ним происходит, почему они упомянули Кэмела и что, черт подери, вообще произошло на том холме. В то же время он понимал, что, сколько бы ни шерстил память, ни выстраивал логическую цепочку, это ни к чему не приведет, а потому всецело положился на инстинкты. Его несли ноги, но мозг, казалось, совершенно не участвовал в координации его движений.