АТРИум

Отойдя в глубь обезлюдевшего зала, в котором теперь слышался лишь голос старого американского генерала, призывающего из телевизора не дать возможности распространиться по Земле инопланетной заразе, четверо выживших не спускали глаз с двери. Первым вышел из ступора кладовщик. Он схватил со стола, за которым еще недавно сидели бродяги, пузырь водки и, приложившись к узкому горлышку, сделал пару больших глотков.

– Хана Каран-Яме. А, Семеныч-старший? – Он отложил свой РПК и бросил в рот кусок хлеба. – Сейчас эти динозавры сровняют поселок с землей.

– Тише ты, – шикнул на него старик и медленно приблизился к открытому окну. – Пророк херов.

Украдкой выглянул наружу, осмотрел улицу и, обернувшись к остальным, повел плечом. За окном не было видно ни людей, ни зверей, но доносились крики с другой стороны поселка, стрельба и грохот рушащихся домов.

– У вас есть еще какое-нибудь оружие? – спросил у старика Кудесник.

– Что?

– Кроме вашего «дробаша», здесь есть еще оружие?

– Что? – сощурился старик.

– Да выключите вы этот чертов телевизор! – крикнул бродяга, и тут же стена разломилась на несколько частей, словно в нее врезался корабль.

От удара вздрогнуло все здание, на кухне посыпалась с полок посуда, мигнули над головой лампы. Телевизор отлетел метров на восемь, перекувыркнулся несколько раз на длинном столе и упал в дальнем углу зала.

В пробоину просунулся правый конец рога, зацепил часть стены и потянул на себя. Слепленные из глины и деревянных реек стены не были предназначены для того, чтобы сдерживать натиск крушерогов, а потому пробоина увеличилась сразу вдвое, так что через нее мог теперь вьехать в бар небольшой танк. Другой удар, правее, заставил ввалиться внутрь огромнейший кусок стены вместе с разлетевшейся в щепки дверью и частью окна. Второй четвероногий циклоп на миг приоткрыл глаз, поводил зрачком и, увидев прижавшихся к противоположной стене людей, двинулся прямо на них.

– Сдохни, урод! Сдохни, на хрен, гребаный чертов урод!

Кладовщик схватил пулемет и открыл по крушерогу огонь. Тяжелые гильзы сыпались на пол, но проку от пуль было мало. Те, что ударяли в череп, рог или веко, искря, рикошетили, а те, что входили в подбрюшину, там и застревали, приводя в бешенство и без того раненное взрывом гранаты существо.

– Давайте все наверх! – крикнул старик, выпустив еще одну безрезультатную очередь по яростно мотающему головой крушерогу. – Там есть переход в «Кататонию».

– Куда?!

Кудесник взлетел на ступени, держа Лену за руку. В этот миг левый «полумесяц» ударил в несущую стену лестничного пролета, и та завалилась на нижние ступени, обрушив вслед за собой часть потолка. Затем грохнулись прямо на стоявшего под пролетом крушерога обломки бетона, половые доски, кровать, комод и небольшой столик – это провалился пол в одном из гостиничных номеров, но никакого ущерба, казалось, зверю это не нанесло.

– Куда есть переход? – переспросил Кудесник.

– Ты что, глухой? – огрызнулся старик. – В «Кататонию».

– А может, нам здесь остаться? – предложила Лена, глядя, как безрезультатно неуклюжее животное пытается взобраться на узкий лестничный пролет. – Они сюда не доберутся.

Ответом ей был удар, от которого все здание не то что всколыхнулось, а, казалось, приподнялось одним краем на метр в высоту и снова упало. Лестница с топчущимся на нем первым крушерогом утонула в облаках быстро распространяющейся пыли.

– Здесь? – притворно удивился кладовщик. – Да здесь, милочка, через десять минут камня на камне не останется. Давайте быстро за Семенычем.

Крушерог, сообразив, что ему не забраться на ступени, принялся крушить стены, чтобы в конечном итоге похоронить всех, кто нашел пристанище в этом здании. Лестница обвалилась от первого же его удара, потом пришла очередь несущей стены. Не было никаких сомнений, что спустя ничтожно малый промежуток времени здание превратится в развалины.

Проходя мимо двери своего номера, Кудесник и Лена покраснели от стыда – Егор за звериную грубость, а Лена за растерянность и неумение правильно вести себя. Впрочем, сейчас им было некогда предаваться воспоминаниям.

К тому же после очередного удара снизу, от которого второй этаж почти целиком обрушился на первый, в здании вырубился свет.

– Осторожно, там дверь! – крикнул старик Егору, тащившему Лену за собой.

Бродяга остановился, нащупал перед собой ссохшиеся и потрескавшиеся от времени доски двери. Пошарил рукой, ища дверную ручку. Тут пол под ногами всколыхнулся от очередного толчка, открылся проем. Егор ожидал, что за дверью будет продолжение коридора, но перед глазами возникла звездная ночь, метрах в двадцати виднелась крыша соседней забегаловки, чуть правее уходила вниз усеянная трупами людей и животных брусчатка.

– Пошли, пошли. – Старик, оттеснив замешкавшегося на пороге Звягинцева, вышел на небольшой полукруглый балкончик.