Атропос (СИ)

— Мы никого не хотим обидеть, но боюсь, что господину Шэнли придется остаться на поверхности. Все места уже заняты.

— Значит, что мои дети и жена уже здесь?

— Нет, их нет. И не будет. Все места уже заняты. Осталось одно место, предназначенное для вас, господин Чжан.

— Что это значит? — голос Чжан Вея сквозил холодным гневом.

— Пожалуйста, давайте не будем терять самообладание. И давайте поскорее. Все уже внутри, остались только вы один. Мы бы хотели покончить со всем поскорее и оказаться в безопасности. Промедление в данном вопросе вызывает раздражение, — сказал один из охранников бункера и направил пистолет в сторону Чжан Вея. Тот не повел и бровью. После всего пережитого какой-то пистолет не мог его испугать.

Шэнли сделал шаг вперед, намереваясь отобрать пистолет у охранника. Но Чжан Вей жестом остановил его.

— В таком случае извольте быстрее дать объяснения. Где мои дети и жена? Если их нет здесь, то кто занял их места?

— Место Тэнси занял я, а место Сяо господин Карасев, — он указал взглядом на своего спутника, — Место Олимпии заняла моя жена Регина.

— Кто вы вообще такие, что дали себе право занять места, которые я оплатил для себя и своих близких?

Рефлексы Шэнли обострились, его кожа наэлектрелизовалась, мышцы легонько подрагивали, он был готов в любую секунду вступить в схватку.

— Мы подчиненные господина Хамада бен Халифа Аль Тани. Он сказал, что мы сможем занять места тех, кто не явится в первые полчаса. Ваши дети и жена не явились, поэтому мы заняли их места. А теперь я попрошу вас попрощаться с вашим спутником и спуститься в бункер вместе с нами. Никто не знает, куда может попасть шальная ракета, — он поднял руку и указал в сторону восходящего солнца. Рассвет то и дело прерывали вспышки ракет на антивеществе.

— Господин Шэнли пойдет со мной. Он дорог мне, как член семьи, — Чжан Вей положил руку на плечо капитану и направился в сторону входа в бункер.

— Нет, — палец щелкнул предохранителем, — повторяю в последний раз. Место в бункере есть лишь на одного человека. Если вы не оставите его здесь сами, то нам придется сделать это самим.

Чжан Вей посмотрел на Шэнли. В его ясных темно-карих глазах виднелась самоотверженность и отвага. Он не страшился остаться последним человеком на поверхности. Он смотрел на старика с искренними добротой и любовью, и был рад, что тот останется жив.

— Помнишь, о чем мы говорили этой ночью? — спросил Чжан Вей у Шэнли.

В глазах капитана забрезжила нерешимость. Он хотел сказать «нет».

— Исполни свое обещание и создай свою семью. Мне на свете все равно не жить долго, и без семьи эта жизнь утратила смысл. Займи мое место в бункере и живи. Ты этого заслуживаешь.

Губы капитана задрожали, уголки глаз его подергивались, ноздри расширились от внезапного приступа чувств.

— Вы, вы не можете, господин Чжан… вы не можете умереть здесь.

— Кто сказал, что я собираюсь умереть здесь? — лукаво улыбнулся старик, — я вернусь в свой дом и проведу остаток своих дней там. В нем хватит еды и воды еще на несколько моих жизней.

— Мы ничего не имеем против, — высказался человек с пистолетом, — главное чтобы это был только один человек. В остальном нам без разницы кто пойдет, вы или он.

Чжан повернулся к Шэнли и сердечно обнял его. Лучше всяких речей объятие выразило его чувства. Они посмотрели друг другу в глаза в последний раз и Чжан Вей зашагал в сторону дома. Через минуту фотонные двигатели заработали, и дом оторвался от земли. Поляризационный фильтр спрятал Чжан Вея в кабине пилота. Шэнли бросил туда последний взгляд, его губы прошептали «Спасибо» и вместе с двумя провожатыми он спустился в бункер.

Глава 7. Психея

Выбитая красными иероглифами на светлой коже спутника надпись казалась ненастоящей.

— Кто-нибудь знает, что это такое? — обратился Миша к команде.

— Похоже на один из древних языков, на которых говорили люди. Мне кажется, что я видел похожие символы в одной из старых книг, — отозвался Родион.

— И что эта надпись означает?

Всеобщее молчание стало ответом на этот вопрос. Никто из них не имел ни малейшего представления о значении надписи.

— Джерри, сделай зарисовку.

Джерри не нужно было просить дважды. Его карандаш носился по листу бумаги, совершая отточенные движения. Трудно было поверить в то, что человек был способен рисовать с такой скоростью. Через несколько секунд рисунок был готов.

Астронавты продолжали сидеть в тишине, не произнося ни слова. Совершенное открытие заставило их о многом подумать. Раньше они слышали, что люди сбежали с разрушенной Земли. Теперь они получили тому прямое подтверждение. Что бы ни означала эта надпись, ее оставили люди для людей.

— Предлагаю спуститься пониже и поискать другие зацепки, — выдвинул идею Миша. Несмотря на свое центральное положение, его власть на корабле была небезграничной. На борту Лахесиса действовали законы демократии. При принятии важных решений необходимо было голосовать.