Ацтек. Гроза надвигается

Пока мы ели, он рассказывал нам о плане Несауальпилли. На рассвете одна треть армии в боевом порядке, с барабанами и трубами, устремится прямо в реку, словно не подозревая об опасности. Когда противник начнет осыпать наших воинов стрелами, они собьются с шага и станут метаться по руслу, создавая впечатление неразберихи. Обстрел усилится, и колонна, как будто наступление захлебнулось, обратится в бегство. Пусть противник думает, что наша армия превратилась в беспорядочную, охваченную паникой толпу. Несауальпилли полагал, что иллюзия легкой победы выманит тлашкалтеков с их надежной безопасной позиции и побудит броситься за нами в погоню, чтобы «завершить разгром». Врагам и в голову не придет, что это «бегство» – всего лишь военная хитрость. Тем временем остальные наши воины укроются за камнями, в зарослях кустарника или за деревьями вдоль реки. Ни один из них не должен не только вступать в бой, но и высовываться из укрытия, пока «отступающие» не заманят всю армию Тлашкалы на наш берег. Враги, преследуя отступающих, окажутся между нашими затаившимися в засаде отрядами, и тогда Несауальпилли, наблюдающий за происходящим с возвышенности, даст знак барабанщикам и прозвучит сигнал к атаке. Отряды выскочат из засады, и на флангах ничего не подозревающего противника сомкнутся могучие клещи нашей армии.

– А куда именно нас поставят? – поинтересовался один седовласый боец.

– Почти на таком же безопасном удалении от неприятеля, как поваров со жрецами, – недовольно буркнул Пожиратель Крови.

– Что? – воскликнул пожилой ветеран. – Мы топали в такую даль по жуткой грязище, а теперь даже не услышим лязг обсидиана?

Наш куачик пожал плечами.

– Ну, вы же и сами знаете, сколь постыдно мало участие Мешико в этом походе. Вряд ли стоит винить Несауальпилли за то, что он, сам сражаясь на войне, затеянной Ауицотлем, отказывает нам в праве схватиться с неприятелем. Благородный Ксокок просил позволить мешикатль хотя бы идти в первых рядах тех, кто будет форсировать реку. Мы могли бы послужить наживкой для тлашкалтеков и, скорее всего, погибнуть, но Несауальпилли отказал нам даже в такой возможности стяжать славу.

Лично я был рад это слышать, ибо к посмертной славе вовсе не стремился, но другой солдат недовольно пробурчал:

– И что же, мы так и будем просто сидеть здесь, как последние трусы, и ждать, когда нам позволят сопровождать одержавших победу аколхуа и их пленников в Теночтитлан?

– Ну, не так уж все и плохо, – сказал Пожиратель Крови. – Может быть, кое-что удастся сделать и нам. Например, захватить одного-двух пленников. Некоторые из угодивших в западню тлашкалтеков могут прорваться мимо смыкающихся стен воинов аколхуа. Отряды мешикатль и текпанеков рассредоточатся с обеих сторон, с севера и с юга, словно сеть, предназначенная для отлова всех, кто вырвется из засады.

– Повезет, если мы поймаем в такую сеть хотя бы зайца, – проворчал седовласый ветеран. Он поднялся и, обращаясь ко всем нам, сказал: – Вот что, йаокуицкуи, вы будете сражаться впервые, поэтому я дам вам один совет. Перед тем как надеть доспехи, сходите в кусты и как следует облегчитесь. Когда грянут барабаны, у вас такой возможности уже не будет.

И, видимо, подавая пример, он удалился. Я последовал за ним и, присев на корточки, услышал неподалеку бормотание:

– Чуть не забыл об этой штуковине...

Оглянувшись, я увидел, как старый воин извлек из мешочка маленький, завернутый в бумагу предмет.

– Один гордый новоиспеченный папаша вручил мне это, чтобы зарыть на поле боя, – пояснил он. – Пуповина его новорожденного сына и маленький воинский щит.

Ветеран бросил пакет на землю, втоптал в грязь и, присев, полил реликвию мочой и навалил сверху горку экскрементов.

«Ну и ну, – подумал я, – вот так тонали для маленького мальчика. Интересно, может, и моими пуповиной и щитом распорядились подобным образом?»

Пока мы, простые солдаты, с трудом влезали в пропотевшие стеганые хлопковые панцири, благородные воители облачались в свои пышные, поражающие великолепием боевые одеяния.

Благородными воителями именовались у нас те, кто принадлежал к одному из воинских сообществ или, как сказали бы вы, рыцарских орденов. Таких сообществ было три: в два из них, Ягуаров и Орлов, воинов принимали за подвиги на поле боя, а в сообщество Стрел можно было попасть за выдающуюся меткость, убив из лука множество врагов.