Ацтекский вопрос (СИ)

Затем было случившееся под давлением Изабеллы Трастамара пострижение в монастырь соперницы, но больше формальное, поскольку Бельтранеха там и бывала то редко, проживая в подаренном ей замке в столице Португалии. Попытка выйти замуж уже за юного короля Наварры Франциска, враждебно настроенным тогда ещё к соединённым коронам Кастилии и Арагона, что было… плохо воспринято супружеской четой Трастамара. Подобное плохое восприятие обернулось опять же отравлением, на сей раз того самого короля Наварры.

Меж тем находящаяся в Португалии и очень хорошо охраняющаяся Хуана Бельтранеха продолжала оставаться значимой фигурой в политической партии, связанной с Испанией. Ничего удивительного, что Изабелле Трастамара спустя некоторое время пришла идея окончательно устранить угрозу династии… путём включения угрозы в эту самую династию, но заметно снижая исходящую от Бельтранехи опасность. И разница в возрасте меж юным наследником испанской короны и его невестой никого особенно не смущала. Политика, в ней ещё и не то случается. Ну а искренняя неприязть бывшей соперницы за корону к ней лично… это Католичка легко могла перенести. Что и делала, при встречал любезно улыбаясь и ведя разговоры на не вызывающие отторжения у супруги сына темы.

В общем, опасность, исходившая от Бельтранехи, была сведена до почти ничтожной. Зато Хуан, сын и наследник… Слабый здоровьем, не имеющий детей ни от жены, ни от довольно многочисленных любовниц — Изабелла, стремясь окончательно подтвердить или опровергнуть свои печальные мысли, чуть ли не сама подсовывала любящему женскую красоту сыну самых различных красоток испанского и не только двора — такой наследник, даже обладай он множеством иных достоинств, сильно рисковал во время своего правления вызвать если не прямой бунт, то тихое противодействие и возможное в будущем низложение с заменой на представителя новой династии. Как раз то, что являлось самым страшным сном королевы.

Являлось! Прошедшее время было выбрано отнюдь не зря. Ранее имевшиеся планы выдать замуж дочерей за наследников иных государств или же близкую их родню исчезло давненько, сменившись пониманием. Каким именно? Возможности укрепить династию, лишь оставив дочерей тут, в Испании, да ещё и начав учить быть не просто супругами, но и способными править рукой жесткой, но облачённой либо в бархатную, либо в стальную перчатку, Не старшую, конечно. Изабелла так и не смогла полностью прийти в себя после смерти первого мужа. До того прийти, чтобы вновь выйти замуж, ведь запланированная поездка к младшей сестре в Рим случилась, помогла и оказалась вовсе не единственной. Дочь Изабеллы Католички заметно ожила, немного приоткрыла створки своей раковины, в которой закрылась с давних пор. Сверх того, перестала видеть в религиозной аскезе единственный привлекающий её путь. Уже за это стоило поблагодарить Борджиа… многих, от старого хитреца Родриго, сидящего на троне Викария Христа, до его детей, среди которых разве что самый младший не носил короны по каким-то странным по мнению королевы Испании причинам.

Эти… Борджиа, всегда смотревшие на мир особенным взглядом, сумели достучаться и до потаённых глубин души её старшей дочери. Достучавшись же, исцелили самое больное — душу. Не то убедили, не то заставили для начала понять, что жизнь вовсе не кончена, а замыкаться в чтении молитв и покаянии за неизвестные грехи — отнюдь не то, что подобает дочери великой королевы и просто достаточно ещё молодой женщине. Влияние Викария Христа и гроссмейстера Ордена Храма, кто по существу стоял во главе аж двух Крестовых походов и был мужем её младшей сестры — против такого истово верующая Изабелла бороться не могла. Да и не хотела, уцепившись за возможность жить нормально, почти как раньше, при этом не входя в противоречие со своей верой. Верой, которую там, в Риме, осторожно поменяли, сделав куда менее мрачной и лишённой обречённости.

Вместе с тем Чезаре Борджиа предупредил королеву Испании вкупе с супругом — слова и дела помогли, но их дочь остается столь же хрупкой, как фарфоровая ваза. Потому ни о каких даже лёгких попытках принуждения к чему угодно и особенно к новому браку и речи быть не может. Иначе всё способно стать ещё хуже, нежели раньше.

Королева… прислушалась и послушалась, после чего повлияла на мужа, который поначалу отнёсся к предупреждению не столь серьёзно. Помогло напоминание о Хуане, о том, как именно изменилась их довольно проблемная дочь, как только достаточное время пожила в Риме. Уже став императрицей, часто приезжая погостить у родителей, она представала совсем иной: уверенной, счастливой, убеждённой в том, что и дальше в её жизни не случится ничего, способного серьёзно огорчить. Наглядный пример, пример убеждающий даже не очень чутких людей вроде Фердинанда.