Аттические ночи. Книги XI - XX

Nolo ego Neaeream te vocent, sed Nerienem,
Cum quidem Mavorti es in conubium data.
(Я не хочу, чтобы тебя называли Неерой, но Нериеной,
ибо ты также дана в супруги Марсу). [407]

(17) Особенности размера этого стиха таковы, что третий слог имени вопреки тому, что сказано выше, должен быть кратким. Насколько велико было у древних безразличие к звучанию этого [слога], хорошо известно, так что незачем тратить на это много слов. (18) Энний [408] же, напротив, в следующем стихе первой [книги] „Анналов“:

Nerienem Martis [409]

et Herem, [410](Нериену Марса и Герес), [411]

если — что бывает крайне редко — сохранил размер, сделал первый слог долгим, а третий кратким.

(19) Я полагаю, не следует также обойти вниманием то, что мы нашли в одной заметке Сервия Клавдия, [412] какова бы ни была ее достоверность, а именно: Nerio, [по его словам] было образовано как Ne то, то есть „без гнева и со спокойствием“ — для того, чтобы этим именем мы молили Марса стать мягче и спокойнее; ведь частица пе, как у греков, так по большей части и в латинском языке имеет привативное значение.

Глава 24

< * * * > [413]

(1) Марк Катон, [414] который был консулом и цензором [415] в то время, когда и государство и частные лица стали уже жить богаче, говорил, что до того как ему исполнилось семьдесят лет, стены его безыскусных и грубо выстроенных загородных домов не отделывались штукатуркой. [416] И далее он произнес следующие слова: „У меня, — сказал он, — нет ни ценных сооружений, ни сосудов, ни одежд, ни дорогого раба или рабыни. Если есть то, чем я могу воспользоваться, я пользуюсь; если нет, то обхожусь. По мне пусть каждый пользуется и наслаждается своим“. [417] Затем он добавляет: „Меня порочат тем, что я обхожусь без многого, а я их [упрекаю] в том, что они не могут обойтись [без этого]“. [418] (2) Эта чистая откровенность человека из Тускула, говорящего, что он во многом нуждается и при этом ничего не желает больше, клянусь Геркулесом, сильнее побуждает к бережливости и к перенесению скудости, чем уловки тех греков, которые заявляют, будто они философствуют, но изрекающих лишь пустые призраки слов, когда они утверждают, что ничего не имеют и тем не менее ни в чем не нуждаются и ничего не хотят, тогда как на деле они одержимы страстью и когда владеют, и когда нуждаются, и когда жаждут. [419]

Глава 25

Исследование и рассуждение о том, что такое „manubiae“; и здесь же некоторые указания о способе употребления различных слов, имеющих одинаковое значение

(1) В верхней части форума Траяна повсюду находятся позолоченные изображения коней и военных значков; снизу подписано: ex manubiis. (2) Фаворин [420] спросил однажды, прогуливаясь по территории форума и ожидая своего друга консула, разбирающего дела на трибунале, — а мы его при этом сопровождали, — итак, он спросил, что, как нам кажется, должна, собственно говоря, означать эта надпись по поводу manubiae. (3) Тогда один из тех, кто был с ним, человек, имя которого было значимо и хорошо известно благодаря его ученым изысканиям, сказал: „Ех manubiis означает „из добычи“, ибо manubiae называется добыча, захваченная в рукопашном бою“. [421] (4) „Хотя, — ответил Фаворин, — основное мое время, причем почти полностью, посвящено литературе и учениям греков, я все же не настолько несведущ в латинской словесности, которой я занимаюсь в свободное время или урывками, чтобы не знать распространенного толкования слова manubiae как „военная добыча“. Однако я хочу спросить: неужели Марк Туллий, человек весьма аккуратный в [выборе] слов, в речи „Об аграрном законе“, которую произносил в январские календы против Рулла, свел воедино бессодержательным и неизящным удвоением manubiae и praeda, если два эти слова обозначают одно и то же и ни в чем не различаются между собой?“ (5) А поскольку Фаворин обладал превосходной или даже божественной памятью, он тут же процитировал слова Марка Туллия. (6) И мы их записали: „Децемвиры продадут добычу (praedam), захваченное в бою (manubias), выпавшее по жребию (sectionem), и, наконец, сам лагерь Гнея Помпея еще в присутствии самого полководца“. [422] И ниже [в той же речи] он произнес эти два [слова] вместе, поставив их рядом: „Из добычи (ex praeda), из захваченного на войне (ex manubiis), из коронного золота (ex auro соrоnаnо)“. [423]

(7) Затем Фаворин повернулся к тому, кто объяснял manubiae как военную добычу, и сказал: „Неужели, по-твоему, в обоих местах Марк Цицерон, невпопад и не обратив внимания, употребил эти два слова, значащих, согласно тебе, одно и то же, что достойно той шутки, с помощью которой Еврипид осмеял Эсхила у Аристофана, утонченнейшего комедиографа, говоря следующее:

Эсхил достопочтенный повторяется! [424]