Аттракцион

  Пэджет запнулся, облизнул губы.

  — Миксе, мне нужно выиграть.

  Пронзительный взгляд стал тяжелым.

  — Мне нужно выиграть. Я знаю, что это реально. Кто он такой, этот маркиз?! Маркиз, ха-ха-ха.

  — Это реально. Реально. Но только апдейт. Только наверх.

  — Только наверх... Но чтобы на этот раз... Никаких «косвенных обстоятельств». Миксе! Я плачу! Деньги!

  — Пэджет. А как же маркиз? Как же он? У нас не благотворительная контора. У нас по-настоящему, все.

  — Сколько.

  — Вы можете подождать. Правда, очередь, скорее всего, затянется. Это класс «А». Таких всего семь экземпляров на город. Они, как вы теперь знаете сами, у нас нарасхват. А маркиз не один.

  — Сколько?

  — Пэджет. Вы отключаетесь. Принимаете еще одну ванну. Еще раз внимательно читаете тексты. Особенно раздел о косвенных обстоятельствах. Если вы принимаете такое решение, и готовы заплатить больше... Эта женщина будет вашей. Но будет дорого, Пэджет. Очень дорого.

  — Сколько?!

  — Одно дело, барон, убить статиста. Кстати, ваш лимит еще не исчерпан. Другое, барон, маркиза.

  — Сколько, дьявол тебя побери?!

  — Окей. Принято. Вы отключаетесь. Принимаете еще одну ванну. Еще раз внимательно читаете тексты. Я здесь буду еще полтора часа.

  Кабинет отключился.

  Пэджет вошел в базу. Пальцы стучали по клавишам сами, не подчиняясь горящему мозгу. Герцогиня Д'Орейе де Ментуа де Боссар. Вся анатомия, все нужные данные, все нужные фотографии. Пэджет смотрел невидящими глазами. Море пунктов, подпунктов, сносок и списков. Косвенные обстоятельства. Герцогиня Д'Орейе де Ментуа де Боссар... Цена... Цена... Цена... Вот она. Несколько маленьких цифр.

  — Живем один раз.

  «Оплатить».

  Пэджет облизал пересохшие губы. Это были огромные деньги. Это были все деньги, которые у него собственно были. «О-о-о! Здесь без обмана, барон! Здесь без обмана. Здесь только живые люди. О-о-о, ха-ха-ха».

  — Миксе. Деньги у вас.

  — Вижу. — Сияющий лоб отвернулся, повернулся опять.

  — Что теперь?

  — Все. Деньги у нас. Выбор сделан. Теперь слушайте. Вечером вы будете на проспекте. Там будет маркиз. Вы будете драться. Разумеется, он не знает, что вы будете драться. И что драться будете вы. Вы еще утром не знали, что вам придется побегать. А позавчера не знали, что придется подраться с гвардейцами. У маркиза много дуэлей, что хорошо понятно. Программная драка, которая кончится также, как все ваши кончались для вас. На пятой минуте у вас сломается шпага. Маркиз уколет вас куда-нибудь в бок и уведет герцогиню, а вы получите все, что оплатили со своей стороны.

  — Но...

  — Но теперь ситуация изменилась. — Взгляд пронзал насквозь. — Шпага лопнет теперь не у вас. Уроки фехтования вы помнить обязаны. К тому же, у вас уже появилась реальная практика. Ударьте кинжалом. Для верности. И женщина ваша.

  — Миксе... Кто он такой? Кто он такой, вообще?

  — На весь срок, который оплатил маркиз.

  — Миксе. Хотя бы теперь. Теперь вы мне скажете!

  — Пэджет. Вернетесь, узнаете. Может быть. Вы некрологи читаете?

  — Нет...

  — Очень напрасно. Будьте внимательны. И не дергайтесь. Не дергайтесь, Пэджет. Это класс «А». Успехов.

  Кабинет отключился.

  Пэджет не спал до утра. Он лежал на кровати, бродил по дому, спускался в сад, снова лежал, снова бродил, снова спускался. У соседей никого не было. Виконт и графиня, как следовало полагать, отдыхали напротив — ночное спокойствие нарушали визгливые крики, хохот, звон битой посуды. Несколько раз виконт, повинуясь соседскому долгу, ломился в парадное, кричал, вызывал, затем вернулся с подмогой в лице хозяина торжества де Мессагэ, но Пэджет запретил открывать.

  Время тянулось так страшно, как не было еще никогда. Пэджет без конца перечитывал письма. Волшебная бумага цвета слоновой кости. Колдовской запах. Сломанная печать.

  Наконец рассвело. С пустой головой Пэджет спустился в осточертевший сад. Солнце было уже высоко, скоро должен был явиться де Рейду. Сегодня на площади будут сажать на кол шесть человек, и вчера Рейду предупредил, что выйти нужно пораньше (иначе все места будут заняты, и даже дворянская шпага здесь не поможет).

  В сад вышла служанка.

  — Барону письмо.

  Герб хрустнул.

  

  Пэджет де Модеро де Моссу де Лессак, дворянин,

  которому пишет дама Боссар,

  вчера после встречи с гвардейцами выглядел очень усталым.

  Сегодня днем он побережет силы,

  чтобы ночью потратить их с пользой.

  Полночь.

  

  

  Солнце припекало уже с утра. Небо третий день сияло безоблачной синевой. Они шли по звенящей утренней улице. Сияли полированные шишки оград, сверкали рукоятки шпаг, блестели стекла карет, лоснились бока скакунов, гремели колеса, ругались возницы. Рейду, как обычно, задирал девчонок, пинал собачонок, зубоскалил со шпагами, кривлялся у знатных порогов, заглядывал в окна — нараспашку в жаркое летнее утро — без конца хохотал, гоготал и скалился.

  — Какое утро, Пэджет! Какое утро! Это просто праздник какой-то! Ха-ха-ха!

  Пэджет не замечал ничего.