Аттракцион любви

Она возбужденно расхаживала взад и вперед, нервно потирая руки.

– Я сразу поняла, как только увидела эту молодую особу, откуда ждать неприятностей. С вашим пристрастием к сирым и убогим, с вашим старческим маразмом вы даже не в состоянии понять, что вас одурачили. Мне сразу стало ясно, что эта девица преследует свою цель. Вы могли стать легкой добычей для нее – несмотря на старость и беспомощность, вы по-прежнему остались все тем же похотливым сластолюбцем, каким всегда были.

– Эта девочка годится мне во внучки, – прорычал судья, дрожа всем телом. – Мне восемьдесят восемь лет, я пользуюсь уважением всех людей, кроме моей собственной невестки. Кому, кроме вас, могла прийти в голову такая несусветная чушь? В моем доме давно не было такого порядка, как с приходом этой женщины. К тому же, мне приятно ее общество. Если бы не она, моя жизнь превратилась бы в унылое существование. Я слишком многое упустил за годы своей болезни.

Стефания язвительно закусила губу. Ее щеки покрылись красными пятнами. Она отчаянно замахала руками, демонстрируя тем самым несогласие со свекром.

– Я требую, чтобы вы немедленно избавились от Лизетт Декур, – взвизгнула она. – Ради Алена я вправе этого требовать. Уже то, что она посмела явиться в этот дом беременной, характеризует ее не с лучшей стороны. Чем раньше она уйдет, тем лучше.

– Она не уйдет! Никто – ни вы, ни кто другой – не смеет диктовать, что мне делать в собственном доме. Ее ребенок родится здесь, и я твердо намерен сделать все, что в моих силах, чтобы помочь этому ребенку. Он заменит мне собственного внука, которого вы отказались подарить мне.

Чтобы подлить масла в огонь, старик изо всех сил выкрикнул:

– Возможно, я даже сделаю его своим наследником. Вопль, исторгнутый Стефанией, казалось, никогда не прекратится.

Жерар первым прибежал на крик, за ним – лакей, а потом и Лизетт. Увидев лежащего на полу хозяина, она в ужасе вскрикнула и бросилась к нему.

Стефания, всхлипывая и прижимая ко рту носовой платок, поспешно выскочила из салона, на ходу чуть не сбив с ног Лизетт. Та покачнулась, но сумела сохранить равновесие, ухватившись за ручку двери.

Жерар, опустившись на колени рядом с хозяином, крикнул лакею:

– Беги за доктором! Живо!

Тот моментально бросился к выходу. Лизетт кинулась за ним. Жерар развязал судье галстук и снял воротничок с его шеи.

– Лизетт, мигом наверх, в спальню хозяина! На столике у кровати лежат его пилюли. Возьми и быстро принеси их сюда!

В последнее время Лизетт сильно отяжелела, и ей трудно было подниматься по лестнице. Подобрав юбки, она изо всех сил ковыляла наверх. До этого ей не приходилось бывать в спальне судьи, но она мгновенно увидела рядом с массивной кроватью из красного дерева флакон с лекарством и, схватив его, помчалась назад.

Вернувшись в салон, она поняла, что опоздала. Жерар был совершенно убит. Он стоял на коленях, сжимая руку хозяина.

– Судья скончался, Лизетт, – сдавленно сказал камердинер.

Она зарыдала, закрыв, руками лицо.

Над всем персоналом черной тучей нависла угроза увольнения. Жерар, у которого была своя версия причины смерти судьи, поделился соображениями с Лизетт.

– Думаю, его убила эта бестия. Она могла вырвать у него трость и шарахнуть ею по голове старика. Почему трость валялась посередине комнаты, как будто отлетела, от удара?

Лизетт чуть не задохнулась от его слов.

– Это страшное обвинение, Жерар!

– Да, но мне кажется, что это случилось именно так. Вот почему он упал и лежал в таком положении, в каком мы его застали. Он не вынес удара! Он еще шевелился, когда я дотронулся до него, бормотал что-то невнятное, но я так и не понял, что он хотел сказать.

Жерар горестно вздохнул.

– Конечно, у меня нет никаких доказательств, но я уверен, что все было именно так.

Стефания, с головы до пят облаченная во все черное, быстро придя в себя после истерики, взяла весь дом в свои руки. Она совершенно игнорировала Лизетт, обращаясь со всеми вопросами и распоряжениями исключительно к Жерару. В основном они касались антикварных ценностей, которые она желала получить в свое владение. Соболье манто было изъято и «конфисковано» в первый же день.

Лизетт обсуждала с Жераром свои планы. Она, наконец, решилась вернуться в Лион, но не сразу, а после родов. Когда-то она познакомилась с очень славной женщиной – мадам Марке, акушеркой, которая обещала оказать ей медицинскую помощь при родах. Но в силу непредвиденных обстоятельств мадам Марке переехала к дочери в Нант, и Лизетт решила ехать туда. Сейчас она могла себе это позволить, не испытывая денежных затруднений.

– Сниму небольшую квартирку в Нанте и поживу там некоторое время с моим малышом, – сказала она Жерару. – А потом поеду в Лион. Там и будет мой дом.