Аттракцион с полтергейстом

— Я его заставлю открыть. Если надо, дверь снесу.

— Ага, а потом платить заставят за попорченное имущество.

Мы немного постояли на крыльце в молчании, созерцая, как легкие светло-серые сумерки быстро трансформируются в тяжелые и темные.

— Кто это? — спросил Женька, глядя в сторону.

Я посмотрела туда же. Высокая сутулая фигура бодро чапала в нашу сторону.

— По-моему, это Шутов!

Так оно и оказалось. Поравнявшись с нами, он нервно заговорил:

— Что там с Верой? Ее отпустили?

— Нет, — ответили мы одновременно, а Женька с подозрением добавил: — А почему должны были отпустить?

— Потому что она ни в чем не виновата! То есть виновата, конечно, она обманывала людей, но никого не убивала!

— С чего вы так решили?

— С того, что она не похожа на убийцу! Вы ее видели? Титов здесь? — без перехода задал он новый вопрос. — Надо сказать ему, пусть отпустит.

— Нет, он не здесь, и что за наивный бред вы несете? У них есть двое суток, чтобы предъявить ей обвинение, — объяснил профану Логинов, — если да, то ее переведут в СИЗО, если нет, то выпустят. А прошли только сутки.

— Ясно, ясно… Сутки… — Олег помолчал, потом резко вывалил на нас свои проблемы (как делал уже неоднократно): — Видите ли, у меня клиент назрел серьезный. Из тех людей, которым не отказывают! А для спектакля мне нужна Вера!

Я решила ему напомнить:

— Вы еще недавно клялись, что не знали о спектакле, что верили в призрака, а теперь что изменилось?

— Теперь… — эхом отозвался он. — А что я сделаю теперь? Место обретает популярность, мой телефон передают из рук в руки, как я теперь скажу?..

— Мы вам в этом помочь не можем, — строго сказал Женька. — Даже если мы все будем петь в уши следователю о том, какая Вера хорошая девочка, это ничего не изменит, уверяю вас. Если бы дела так просто раскрывались… — Женька недвусмысленно замолчал, мол, сами понимаете, что тут говорить.

Разговор завершился, мы вконец замерзли (я во всяком случае), но мы даже не успели войти в двери гостиницы, как в нашем направлении, отделившись от вечернего плотного потока машин, резко поехал темный седан и через пару мгновений притормозил прямо у крыльца. Из него вышел Титов.

— Здравствуйте, вас я и ищу.

— Нас? — спросили мы с Женькой хором.

— Нет, Олега Дмитриевича.

— Я вас сам тут ищу! — с гордостью ответил он, но почему-то не стал предъявлять претензии, хотя нам все уши успел прожужжать. — А почему вы меня ищете?

— Потому что ребята в компьютерном отделе отсмотрели все записи с камер вашей гостиницы в нужное время. Видно, как вы бежите из нее аккурат в момент убийства.

— Что значит аккурат в момент убийства? — Шутов перешел на писк.

— То, что мы довольно точно сумели его установить.

— Я не от убийства бежал, у меня экскурсия закончилась! И я не виноват, что это время совпало со смертью какой-то бабы!

— Насколько я знаю, экскурсия закончилась за час до момента причинения смерти и за два часа до обнаружения тела свидетелями. Подтвердите мои слова, — обратился он к нам.

Мы кивнули.

— Я чай пил в фойе! Спросите у Михаила! В фойе же есть камера?

— Нет, камера есть на крыльце и в коридорах каждого этажа. Та, что была в фойе, сломалась, и вы это, скорее всего, знаете, если бываете здесь часто.

— Я не знаю! И не должен, понятно?! — Олег пищал все громче и все истеричнее. Мне даже стало его жалко. — А Михаил меня ненавидит, понятно? Он специально не стал говорить, что у меня есть алиби!

— Хорошо, пройдемте в какое-нибудь помещение для разговора и все аккуратно запишем. — Титов начал разговаривать с ним, как с ребенком. Видимо, оперативники и следователи проходят какую-то подготовку, связанную с психологией. Он сразу раскусил, что за типаж перед ним, и вспомнил приемлемую схему поведения для конкретного такого психотипа людей.

— Не хочу я с вами разговаривать! Дайте другого человека!

— Вы можете разговаривать со мной здесь и сейчас, или я вас вызову повесткой. Только будьте готовы объяснить потом, почему отказались давать показания здесь. Вас пока ни в чем не обвиняют, и это выглядит подозрительно.

Мы вчетвером зашли в фойе. На удивление, нас там ждал Павел. Соскучился уже! И дня не прошло! А как же забастовка и бойкот?

— Олег, скажите уже, — вмешался Женька, — почему вы бежали из отеля. Как я понял, вопрос майора только в этом.

— Я не могу! — взвизгнул он, потом глянул на стойку, убедился, что за ней никого нет, и проговорил: — Ну хорошо, только вы ответите за то, что вынуждаете меня говорить такие вещи при всех! Хорошо, что этого завистника тут нет! Я бежал, потому что мне в туалет надо было, у меня проблемы по этой части, поэтому я не могу работать в офисе. Я могу только работать недолго и рядом с домом, понятно вам?

Мы переглянулись, едва сдерживая улыбку.

Титов вежливо поинтересовался:

— Простите, а почему вы тут не используете уборную? Здесь же есть уборная на этаже, а не только в номерах, верно?

— Я не использую общественные уборные, у меня фобия, понимаете? И энурез, понимаете? Как я жив еще с таким сочетанием!

Неожиданно за парня заступился Павел.

— Говорю как психотерапевт, такое заболевание реально существует. Называется апопатофобия.