Аукцион невинности. Двойная ставка

— Но кто-то стуканул, так?

— Выходит, что так, или действуют наобум, вдруг повезет.

— Кто ему помогает? Сам бы он не провернул все.

— Сафронов метит в политику, а ты знаешь, какое это грязное дело, у него есть все шансы, если он будет в думе области, то сможет представлять интересы определенных лиц и свои тоже.

— Чернов? Снова, сука, он! Ему тогда ушел завод Лунева, а он так технично избавился от меня на своей территории чужими руками. Блядь, я так и знал.

— Да, Шума, кругом враги. Никому верить нельзя, только мне и той малявке, что улетела, она не предаст.

Снова молчим, Саша стоит у большого панорамного окна, хрупкая фигура, распущенные волосы, видно, как волнуется и стирает с лица слезы.

— Хочу тебе врезать. Так смачно, чтоб кровища пошла.

— Это за что? — ТТ удивленно оборачивается.

— За все, сука, что не сказал, что за моей спиной оплатил операцию и все устроил. Сказать, блядь, нельзя, чтоли, было?

— Шума, ты себя просто не видишь со стороны, у тебя забрало падает, и все, пиздец, все вокруг враги, подставы, девчонка без трусов — засланный агент. Тебе дольше объяснять, чем сделать. Так что давай без мордобоя. — Тимур двигается ближе, улыбка сходит с его лица. — А если ты еще раз сделаешь ей больно, я сам тебе врежу. Так что посмотрим, у кого будет больше кровавых соплей.

О, как все серьезно. Теперь моя очередь удивляться.

— Узнаю старину ТТ, а я точно был твоим последним заказом? Или ты еще подрабатываешь?

— Нет, последний был другой. Соврал, что взял меня на работу, у тебя охрана была как выпускник кулинарного техникума, нихуя не знали и не умели. Но убить тебя точно хотели. Скажи спасибо дяде Тимуру, что не допустил этого.

Я помню тот день, когда нагловатый парень просто подсел рядом и начал объяснять, что будет происходить дальше. Не то чтобы поверил, но, когда выходил на новый уровень в бизнесе, скупал по дешевке заводы и банки, нужна была нормальная защита.

— Спасибо. Но чувствую мордобоя не избежать.

— Так что? Домой?

— Да. Но давай я тоже буду в курсе всего того, что сейчас происходит?

— Что, совсем себя падалью посчитал? Мне вот знакомо это чувство. Необычная она, правда? Я уже думал, таких нет. Всем нужны бабки да тачки, квартиры, а ей ничего для себя не надо.

Снова вдвоем смотрим, как Саша провожает взлетевший самолет взглядом, как от волнения прижала руки к груди. Тимур резко встает, подходит к девушке, обнимает, гладит по спине, она не сопротивляется. Ей нужна была поддержка, она ждала её.

А я снова чувствую странный укол в грудь.

Ревность.

Осознание того, что я последний долбаный великовозрастный кретин. Это я должен был подойти и поддержать ее.

Но ничего, дома все исправим.

ЧАСТЬ 28

— Куда мы едем?

— Домой.

— Но…город в другую сторону.

Внедорожник свернул на трассу и начал набирать скорость в противоположном направлении.

— Мы едем к нам домой. В наш город.

— Но…

Замираю на полуслове, Захар смотрит строго, в салоне автомобиля много места, но мне тесно рядом с ним. У него такая сильная энергетика, и я не пойму пока, погубит она меня или, наоборот, даст новые силы.

Тимура за рулем, охрана едет впереди, в зеркале заднего встречаемся глазами, он подмигивает. Не скажу, что с ним легче, ТТ, как его все чаще называют непростой.

За кажущейся легкостью и безграничной наглостью спрятан сложный и жесткий человек. Еще не могу понять мое отношение к его прошлому.

Отворачиваюсь, во мне сейчас столько эмоций, но главное — не плакать, Ангелина улетела, с ней бабуля, Тимур заверил, что там их встретят и все устроят. Но я так хочу быть с моей маленькой девочкой.

Я, конечно, не думала, что сейчас меня отвезут в город и отпустят. В каждом слове и действии мужчин было понятно, что они не отпустят, и теперь я не скоро останусь одна.

То, что произошло ночью перед вылетом, не входило ни в какие рамки, их просто не было, как не было запретов и границ. Они снова брали меня, но уже не так, как первый раз, когда я чувствовала только боль и терпела.

После секса с Захаром в душе, где мое тело сотрясло от двух оргазмов, я долго, но уже одна стояла под водой, пока не пришел Тимур.

— Котенок, ты как? Он снова сделал тебе больно?

Вот тогда я первый раз удивилась, увидев в глазах мужчины не насмешку, а волнение.

— Нет, нет…просто…я не могу понять, что со мной. Как такое возможно?

— Ну, ты так кричала, весь отель понял, что тебе хорошо. Пойдем.

— Дело не в этом.

— Именно в этом котенок.

Потянув меня за руку, вывел из-под воды, подняв голову, смотрела в его глаза, совсем не стесняясь своей наготы и того, что занималась сексом с другим мужчиной.

Это вообще нормально — так себя вести?

Но в моей жизни уже давно нет ничего нормального. Мать, отчим, больная первая любовь, теперь секс на троих.

Взяла халат, обернулась, промокая волосы.

— Без него тебе лучше. Нет, пойдем, оставь его.

Потянул в комнату сидящего в кресле Захара, тот курил сигару, густой дым поднимался в потолок, он был голым, лишь пах прикрыт полотенцем. Тимур начал расстегивать ремень, снимая брюки, а у меня пересохло во рту.

— Ты чего, котенок? Испугалась?

— Нет, пить хочется.