Аукцион невинности. Его трофей

От этих мыслей всё-таки слёзы снова проливаются, я пялюсь в иллюминатор, чувствуя, как они текут, а лицо от этого кривится.

По идее мне бы успокоиться, чтобы лицо стало красивым, ведь мне хочется нравиться Адаму, а он когда-то говорил, что ему не понравилось видеть меня плачущей… Да и пошло оно всё. На это я тоже буду плевать.

С ним я могу быть настоящей. Говорить глупости. Даже нос ему могу снова разбить, если вынудит. И при этом отчётливо понимаю — не вынудит. Пожалуй, я сейчас точно знаю, что не во всём мире места безопаснее, чем с ним.

Адам заходит, останавливается на пороге. Хмурит брови.

— Уже пять минут прошло, а ты всё плачешь.

— Мне не хватило двух минут, — пожимаю плечом я, чувствуя странную свободу. — Похоже, тебе придётся терпеть повышенную влажность в салоне весь полёт.

— Кажется, здесь где-то был зонт, — усмехается он, — если зонт не поможет, я хорошо плаваю.

Подходит, садится в соседнее кресло, проверяет на мне ремень безопасности, пристёгивается сам. Берёт мою руку и крепко сжимает её в своих горячих ручищах.

— Хочешь сказать, что я могу топить твой самолёт в слезах весь полёт? — интересуюсь я.

— Можешь, — кивает он. — Если хочешь, я готов.

Почему-то меня это смешит. Кладу голову на его плечо. Адам гладит меня по волосам.

— Любимая моя, — шепчет он в мои волосы. — Спасибо, что остаёшься.

53. Ответ

От этого слёзы текут с новой силой. Не сдерживаюсь. Просто тихо плачу, а ещё… кайфую. Рядом с ним.

Всё-таки успокаиваюсь я быстро. Когда самолёт набирает высоту, Адам отстёгивает ремни и берёт меня на руки. Пригреваюсь на его коленях, уткнувшись в его плечо, наслаждаясь тем, как он медленно гладит мои волосы.

Мы молчим. У меня просто слов нет, боюсь, что если заговорим, скажем друг другу хоть слово, я снова буду рыдать. Похоже, Адам это чувствует. Просто держит меня бережно. Мягкими касаниями перебирает мои волосы. Забавно, но я довольно скоро засыпаю в его руках.

Просыпаюсь от незнакомого запаха и тёплого ветра. Оглядываюсь. Ночь. Вокруг песок, свет прожекторов и пальмы.

Я на руках у Адама, где же ещё. Похоже, у него это входит в привычку — везде меня носить спящую.

— Почему меня всё время вырубает рядом с тобой? — сонно интересуюсь я.

— Потому что ты чувствуешь себя со мной в безопасности, — довольно сообщает Адам. — И меня это полностью устраивает. Можешь спать.

— Вроде выспалась.

— Из рук тебя не выпущу, даже не надейся, — в его голосе непередаваемое довольство. — Проголодалась?

Пожимаю плечом, обнимаю его за шею и утыкаюсь в него лицом.

— Я так разучусь думать и самостоятельно о себе заботиться, — ворчу я.

— Меня это полностью устраивает, — усмехается он. — Мы едем в очень хороший ресторан.

Я как-то даже умудряюсь забыть поинтересоваться, куда он меня привёз. Какая вообще это страна и континент. Вообще всё равно. Абсолютно. Привёз и привёз.

Сон мне пошёл на пользу. Да и постоянный физический контакт с Адамом тоже на пользу. Успокаиваюсь.

В машине даже оказывается небольшая косметичка, которой я тут же беззастенчиво пользуюсь.

— Почему не сказал мне, что я как панда? — возмущаюсь я, стирая растёкшуюся тушь из-под глаз.

— Да ладно, весьма эффектный смоки айз, — смеётся он. — За такой макияж многие топ-модели бы убили. А у тебя всё натурально.

Ресторан шикарен. Огромное пространство, куча стекла и зелени, громадный круглый аквариум в центре зала, вокруг которого расположены столики.

Людей много, звучит приятная живая музыка.

Забавно, что в этот раз мы не уединяемся в кабинке. Официант нас ведёт к красивому столику, среди зелени у окна, откуда хорошо виден зал и площадка для танцев.

Ужин прекрасен. Адам уже изучил, что мне нравится, делает безошибочно чёткий заказ.

— Вкусно, — хвалю я его выбор, опуская вилку на тарелку.

— Ещё вот это вино попробуй, — наливает он мне на дно большого бокала прозрачную жидкость из пыльной бутылки. — Я его заказывал дважды за всю жизнь. По особо торжественным случаям.

Пригубливаю. Великолепно. В жизни подобного не пробовала.

— А что за случай у тебя сейчас? — приподнимаю брови я.

Подмигивает мне заговорщицки, встаёт и протягивает руку.

— Потанцуем?

Я оглядываю себя: на мне кроссовки, джинсы и футболка с принтом полосатой серой кошки с гитарой и в косухе, эдакая рок-киска. Кардинально отличаюсь от пафосной публики на танц-площадке, расфуфыренной в дорогущие вечерние платья и костюмы.

Смотрю на Адама. Тоже в джинсах и белоснежной футболке-поло, как всегда ослепительный.

Пожимаю плечом.

— А и давай, — соглашаюсь я.

Адам собственническим жестом кладёт руку мне на талию, ведёт к площадке. А потом ведёт в танце… Совершенный Адам танцует… безупречно.

Я иногда наступаю ему на ноги, не всегда ловлю его повороты, он усмехается и сбавляет напор, танцует медленнее — и вот тут уже я ловлю его ритм, позволяю вести себя, расслабляюсь и… начинаю получать несказанное удовольствие от танца, музыки, движения, от близости, и нового чувства… пожалуй, лёгкости.

Мне действительно очень и очень хорошо.

Не сразу понимаю, что музыка стихает, а Адам останавливается.