Аукцион страсти

Вторую фразу Фейт уже не услышала. Ее слишком живое воображение тут же нарисовало такую картину, что у бедной девушки перехватило дыхание. Несколько минут она не могла выбросить из головы образ Дилана, прижимающего ее тело к песку. Она сильно, до боли, закусила нижнюю губу. В общем-то он прав, нормальному человеку ничего не стоит обращаться к нему на «ты» и по имени.

– Хорошо. Дилан, – она сжала в руке горсть песка, словно это придавало ей силы, – тебе нужно что-то, похожее на букет для Эмми?

– Именно, – согласился он тихо и спокойно. – Ничего подобного в каталоге нет.

Она повернулась к нему, он увидел ее серьезные глаза.

– Тогда, может быть, ты дашь мне еще один шанс? Я сделаю новый букет, похожий на меня.

Он улыбнулся и кивнул ей:

– Я надеюсь его увидеть. Нашему каталогу нужен хотя бы один букет от Фейт Кроуфорд.

– Спасибо. – Она действительно была ему очень признательна, хотя, конечно, и без того не сомневалась, что Дилан захочет продолжать попытки. Однако радоваться раньше времени не следовало. Вот теперь можно быть спокойной.

– И все-таки объясни мне одну вещь, – попросил он, – а то я не понимаю. Если ты такая амбициозная карьеристка и щедро инвестируешь в свое будущее, почему же отказалась от повышения. – Дилан смотрел на нее с дружелюбным интересом. Сейчас он больше не был начальником, проводящим собеседование, просто любопытным приятелем.

Голубой Тихий океан радостно блестел на солнце. На душе у Фейт отчего-то стало легко и радостно.

– Я хочу работать с цветами. Они радуют людей, а значит, и меня.

– И какой же карьеры ты хочешь добиться? – Голос Дилана звучал совсем близко над ухом Фейт, но она любовалась золотыми бликами на поверхности воды и не повернулась к нему.

– Карьеры флориста, разумеется. Мне хочется новых идей, новых воплощений. Хочется создать нечто невиданное прежде.

Раньше она никогда никому не говорила о своей мечте. Да это никого и не интересовало. Людей, способных посмеяться над ее глупой фантазией, нашлось бы немало. Людей, способных понять, – нет.

– Думаю, ты сможешь, – отозвался Дилан, и Фейт захотелось рассказать ему все.

– Может быть, в один прекрасный день мои букеты будут украшать залы известных мест во время важных событий и радовать глаз сотен тысяч людей. – Она взглянула на детей, строивших песочные замки, такие же причудливые и хрупкие, как и ее мечты. – Тебе это может показаться глупым.

Краем глаза она заметила, как он потянулся к ней рукой, но вовремя остановился, не коснувшись девушки.

– Мне кажется, это потрясающе.

– Ты смеешься? – Фейт широко раскрыла глаза, пораженная. Она бы никогда не подумала, что первым человеком, который ее поймет, станет именно Дилан Хоук.

– Я много общался с флористами. У них были разные причины выбрать этот путь, но твоя, по-моему, самая важная.

В его мягком голосе чувствовалось понимание. Ей показалось, что они на пляже совсем одни. Да, конечно, вокруг сновали люди, которые могли принять их за влюбленную пару. Эта мысль смущала и вместе с тем радовала. Фейт вспыхнула.

– Спасибо, – прошептала она.

Они долго молчали, в тишине Фейт слышала только свое дыхание. Наконец Дилан спросил:

– А к чему ты стремишься? Когда поймешь, что достигла своей цели?

– Не знаю, – честно призналась она, просыпая сквозь пальцы горсть песка. Она никогда не задумывалась, к чему придет, ей просто нравилось идти. – Когда чего-нибудь достигну, тогда и пойму, цель это или еще нет.

– Вот как. – Он, казалось, видел ее насквозь.

– Я постоянно куда-то двигаюсь, словно перекати-поле.

– Почему же, Фейт Шестьдесят третья? – полюбопытствовал он. – Тебе хочется двигаться или ты боишься остановиться?

– Хочется. – Она рассмеялась. – Движение – моя жизнь, и мне нравится жить так.

Правду ли она сказала? Может быть, Дилан угадал и этот путь ей подсказали страхи? Она не хотела ни к чему привязываться, потому что могла потерять это в любой момент. В глубине души по-прежнему осталась маленькой девочкой, ожидающей самого плохого. Она вздрогнула. Да, ей проще играть по своим правилам. Убегать, пока на нее не напали. И этот бег без остановки она считала своей жизнью.

Но рассказывать об этом Дилану Хоуку Фейт не собиралась. Она и так рассказала больше положенного и вовсе не привыкла раскрываться людям подобным образом. С чего бы вдруг он должен стать исключением?

И тем не менее она вынуждена была признать: ей с ним как-то непривычно легко. Она еще раз взглянула на него. Идеальный профиль, темные волосы, легкая небритость. Фейт поняла. Он показался ей неспособным на подлость. Рядом с ним она почувствовала себя в безопасности.

– Знаешь, а ведь я никому не говорила про перекати-поле, – призналась она.

Его взгляд был понимающим и ласковым.

– Спасибо, что поделилась со мной. Я тоже хочу рассказать тебе кое-что.

– Ну! – Она задержала дыхание.

– Когда мы встретились, ты спросила, есть ли у меня мечта. – Его голос стал неестественным, словно ему трудно говорить об этом. – Я тогда не ответил, но, по правде говоря, мечты у меня никогда не было. Только планы, и то бизнес-планы. Ужас, правда?

– Бывает и хуже, – заметила Фейт.