Аурлийский цикл. Книга 3. Война плащей

Карл Грифитс глотал ее вместе с остатками собственной крови. В эту ночь никто на корабле так и не смог уснуть. Утром Га-либ с гордостью выставил на палубе результат своих трудов. Капитан Хольт намеревался выкинуть картину за борт, но монстр успел его остановить. Для Га-либа эта работа стала одной из самых важных в коллекции, и расставаться с воспоминаниями об этом человеке монстр не хотел. Равно как и делиться с кем-то историей жизни этой, без всяких сомнений, уникальной личности.

Глава 21. Павший

Корабли благополучно добрались до Норфэнда. Миссию можно было назвать успешной, и мятежники сожалели лишь о том, что в Баргоу им не удалось застать еще и Коннора. Совершив горный переход до Прита, Кэр посчитал своим долгом сообщить Уильяму о тех зверствах, что они учинили в маленькой безымянной деревушке.

Сделал это Итан, когда они с мистером Олриджем оказались наедине, не желая выносить порочащее Артура Кэмбела действие в публичное пространство. К тому же Кэр хотел, чтобы у Уильяма было время все хорошо обдумать, прежде чем принять решение. Аурлиец тешил себя надеждой, что, отомстив, мистер Кэмбел вернется на праведный путь. Король Олридж выслушал своего друга, но хорошенько поразмыслить над сложившейся ситуацией ему просто не дали.

Вести о гибели инквизитора и Оуэна Корда быстро достигли Ортоса, и многие сторонники верховного магистра начали задумываться о том, как им строить свое будущее после войны. Карла Грифитса не любили и боялись, но признавали его значимость на политической арене абсолютно все. Он был живым воплощением непреклонности инквизиции.

Полученные из плоти мистера Грифитса сведения позволили мятежникам нанести несколько некрупных, но болезненных ударов по жизненно важным точкам в тылу противника. Парламентер со стороны Ортоса прибыл под стены Прита, держа в руках белый флаг.

Томас Мур и Уильям Олридж встретились для переговоров посреди бескрайних просторов полей Холанда. Разговор был сугубо конфиденциальным, и в шатре они находились лишь вдвоем. Стоявшие в отдалении свиты двух лидеров настороженно изучали друг друга и держали руки на оружии до тех пор, пока встреча не подошла к концу. Каждая из сторон ожидала подвоха и западни.

Каждый думал, что вот-вот услышит топот копыт, а на горизонте появится быстрая конница неприятеля. У этих опасений было вполне резонное обоснование. И Ортос, и мятежники действительно заготовили страховочные отряды, но сегодня они остались без дела.

Уильям Олридж вышел из шатра и ловко вскочил в седло своей лошади. Томас Мур вышел вторым, и оруженосец подставил табуретку, помогая ему оседлать свою. Главы двух армий пришли к соглашению. Генеральное сражение должно было пройти прямо здесь, на полях Холанда. Для сторонников Ортоса это было местом прошлых побед, а для мятежников шансом на реванш.

Всю неделю, оставшуюся до дня, на который было назначено сражение, Итан испытывал трудно объяснимую тревогу. Война могла закончиться в самом скором времени. Когда ее конца не было видно, Кэр не сильно тревожился за свою жизнь. Более того, он был уверен, что, скорее всего, найдет смерть в одном из бесконечных боев. Теперь же, когда у этого ужаса был виден конец, он очень хотел выжить. Аурлиец мечтал увидеть тот новый мир, что им придется построить.

Итан замечал, что излишняя нервозность охватила не только его. Каждый справлялся с беспокойством по-своему. Капитан Хольт продолжал топить свою горечь в вине. Дункан и Ингрид хотели провести как можно больше времени вместе, и их редко можно было заметить на общих застольях. Уильям постарался с головой уйти в планирование грядущего сражения. Даже Га-либ стал чаще проводить время в своей медитации.

Артур появлялся лишь на заседаниях совета. Последнее время он страдал от головных болей и был частым гостем доктора Рокуэла. В приподнятом настроении духа оставался только Чарли, хотя теперь к нему чаще обращались по имени Белозар. Хорив уговорил мистера Норрингтона дозволить ему участвовать в битве, и теперь бывший убийца выжимал все соки из своего ученика, доводя его мастерство до высочайшего уровня.

Кэр проводил много времени с прибывшим с юга Агнием. Аурлийцу стоило больших трудов уговорить Сирин не принимать участия в сражении и отправиться в Монтпик, чтобы позаботиться о Валисе. Сидя за кружкой добротного шовбурского эля, Итан и утларг с улыбкой вспоминали неловкость их первой встречи, размышляя о том, как много воды утекло с тех беззаботных времен.

Значительных изменений на южном фронте не происходило. Армия Сварна смирилась с тем, что в лесные герцогства ей не пробиться, и теперь воздвигла настоящую стену на границе пустыни. Была некая злая ирония в том, что первым отстроенным утларгами в Аурлии сооружением стала именно крепостная стена. Кэр размышлял о том, что пройдут годы, лидера трущоб Камграда давно не будет в живых, а стена так и будет носить его имя.