Аустерлиц Наполеон, Россия и Европа. 1799-1805 гг

Да, франко-испанская эскадра была более многочисленной: 20 кораблей против 15 английских. Да, англичане более опытные в морском деле, имея на борту отлично обученных артиллеристов, нанесли французам большие потери в личном составе. Наконец, пользуясь тем, что в густом тумане без поддержки французов остались два старых слабых испанских корабля*, англичане сумели захватить их. Но все это не имело никакого значения перед самим фактом отступления английского флота. Любой мальчишка знает, что тот, кто убежал из драки — проиграл. Английский флот не имел права отступать, так как он прикрывал путь к Бресту и берегам Англии. Это была не арьергардная стычка, где малочисленный отряд, заранее зная, что он уйдет от неприятеля, ведет бой исключительно с целью задержать на некоторое время наступление врага. Это была битва за Англию...

На французских кораблях моряки ликовали. Победа была за ними, и впереди их ждала великая слава. Но Вильнев, испугавшись неизвестности и ответственности, после символического преследования приказал повернуть назад!!!

Когда огромная колонна французских боевых кораблей проходила мимо кораблей арьергарда, контр-адмирал Магон, отважный моряк, который вследствие неумолимых законов военной иерархии оказался под начальством Вильнева, понял, что означало подобное решение. Он в бешенстве прокричал в сторону флагмана все самые страшные проклятия, а потом уже совершенно не в себе швырнул в адмиральский линкор свою подзорную трубу и свой парик.

Вильнев направился в бухту Виго на испанском побережье, а оттуда ушел сначала в бухту Ферроле, а затем в порт Ла Корунья, откуда он опять направил жалостливые письма о том, что у него много поломок, плохая материальная часть, плохие экипажи и т.д.

* Линейные корабли «Сан-Рафаэль», построенный за 34 года до этого, и «Фирме», 51 год.

Несмотря на абсурдное решение адмирала, результаты сражения 22 июля лучше всего доказывали правоту Наполеона, а не Вильнева. В современных исторических исследованиях, посвященных этой теме, стало почти что хорошим тоном, цитируя многочисленные письма нерешительного адмирала, доказывать, что десант был изначально обречен на провал и что победить английский флот с французскими и испанскими моряками было невозможно. Однако лучший критерий истины — это не мнение одного, и к тому же очень заинтересованного человека. Направляя слезливые послания императору, Вильнев сознательно или бессознательно страховал себя на случай неудачи. Если бы эти жалобы были полностью справедливы, французы не смогли бы выдержать бой с англичанами, и не просто выдержать, а прогнать врага. Сражение с Каль- дером доказало, что, имея некоторое численное превосходство, французский флот вполне может состязаться с английским.

Наконец, нужно сделать следующее важнейшее замечание: Наполеон не требовал от своих адмиралов выиграть войну на море. Он ставил перед ними только одну задачу — войти в пролив Ла-Манш и завязать бой с английским флотом, дежурившим у берегов Британских островов. Император не требовал даже победить в этом бою, он хотел только одного, чтобы эскадра французских линейных кораблей вызвала огонь на себя и пусть даже ценой своего поражения проложила путь десантной флотилии. Это необходимо понимать, оценивая шансы морской операции. Причем, как показали дальнейшие события, если бы Вильнев обладал достаточной решимостью, он мог в начале августа оказаться в Ла-Манше с 55 линейными кораблями против 35—40 английских. Соотношение еще более выгодное, чем в битве 22 июля. Франция вправе была надеяться, что в такой ситуации победа была совершенно реальна...

Пока Вильнев ремонтировался и жаловался, Нельсон вернулся в Англию. Однако теперь настало время совершать ошибки английским адмиралам. Нельсон остался на берегу, а эскадры, на какое-то время соединившиеся, снова разделились. Адмирал Корнуолис, сохранив под своим командованием 17 линейных кораблей, продолжал блокировать Брест, а Кальдер с 18 кораблями встал на возможном пути Вильнева.

В это время, в первых числах августа 1805 г., под командованием французского флотоводца в бухте Ла Коруньи собралось 29 французских и испанских линейных кораблей. Так как блокада Рошфора была снята, бывшая эскадра Миссиеси (теперь под командованием адмирала Лалемана) в составе 5 линейных кораблей снова вышла в море на поиски главных сил. В порту Бреста были готовы к бою линейные корабли (21) адмирала Гантома. Лучшего случая невозможно было и предположить.