Аутодафе

Для Боголюбского необходимость изменений не была прежде очевидной - привык к княжеским дружинам. После Луцка - понял. Но нужно-то было, как всегда, "вчера". Наше воинство вошло в очередной период реформ и, естественно, снизило боеготовность. А тут, как обычно, явились "злые недруги" во множестве.

"Никогда Россия не вступала в войну будучи полностью готовой" - ничего нового. Но для непосредственного участника... сплошь переживания. О чём позже.

Город - взят, мятеж - подавлен. Ура!

И тут - князь Святополк Юрьевич из "Туровских братьев", которого я называю про себя "Миссионером".

Очень вежливый, воспитанный, совершенно не навязчивый. Дистанцирующийся. Подошёл вдруг поделиться инфой. Казнь рюриковича через повешение пробила обычную этикетно-сдержанную маску. Припекло. Сквозь равнодушную доброжелательность.

Не "кнут", не "пряник" - удивление, усиление внимания, понимание вариативности.

"С этим лысым стоит иметь серьёзные дела".

Ага, вон они идут.

-- Ну что, добрый человек, потолкуем накоротке? В ризничей? Не, там нынче шумно. Давай в баптистерий. В смысле: в крестильню. А ты, Святополк, погуляй пока. Дел-то, поди, невпроворот.

Мужичок, малорослый, чёрненький, тонконосый, на галку похож.

Говорят, Галич, откуда он - от этих птиц назван.

Из слуг боярских. Не первой руки. Ни в смысле бояр, ни в смысле слуг. Трусит сильно, глаз не поднимает, шапку в руках чуть не порвал. От полноты чувств.

-- Ты говорить нормально будешь? Или тебя князь-волку скормить? Хочешь, вина налью?

Выдохнул, пот вытер.

-- Не. Я сам. Расскажу, чего знаю.

А знает мужичок много.

Сам он - подчаший. Помощник чашника (виночерпия, кравчего) в боярском доме. Работа: наливать, проверять и подавать. А также - управлять. Производством и хранением всякого хмельного. Формально у него есть начальник. Но чашник с осени коленями приболел. Так что мой визави - "в ответе за всё". Включая: прислуживать за столом хозяина.

Хозяин его тоже... ветховат. Когда-то, лет тридцать назад, проявил храбрость, вытащил юного тогда ещё Остомысла из реки. Отчего пострадал здоровьем. Был произведён в бояре и получил синекуру: помощник скотника. В смысле: казначея. Приглядывал за разными чернильными душонками на княжьем дворе. Делать ничего не надо, по всякой нужде не дёргают. Лишь бы в хозяйстве тишь да благодать.

Одна беда: жена молодая. Ей скучно. Поскольку сильно развлечь её на постели боярин уже... увы, то развлекает разговорами. А поскольку день-деньской из терема княжеского не выходит, то и разговоры ведёт о том, что видел-слышал "на рабочем месте".

Тихие вечерние беседы супругов за ужином. В присутствии пары-тройки домашних слуг. Один из которых - мой нынешний собеседник.

Суть? - Всё та же: мятеж.

Есть интересные подробности. Мятеж не против Государя Всея Руси, а против Галицкого князя Ярослава Владимирковича. Который Остомысл.

Ещё: "бабы в деле". Что придаёт происходящему особую... пикантность, истеричность и экзотичность.

Хотя внешне экзотичности... типовая семейная неурядица. В моё время таких полно. Знакомо - аж как родное.

***

Карамзин:

"Ярослав (Остомысл - авт.), имея слабость к одной злонравной женщине, именем Анастасии, не любил супруги и так грубо обходился с нею, что она решилась бежать с сыном в Польшу. Многие Бояре Галицкие, доброхотствуя им, дерзнули на явный бунт: вооружили народ, умертвили некоторых любимцев Княжеских, сожгли Анастасию, заточили ее сына и невольно примирили Ярослава с супругою".

Здесь слово "невольно" использовано так, как принято в русском языке начала 19 в. В 21 в. написали бы: "насильственно".

Так, по-семейному, в понятном и знакомом всей благожелательной читающей публике виде, и подаёт эпизод Карамзин.

Прошло двести лет, грамотность стала всеобщей, свободность всего поднялась на непредставимую высоту. Но уровень восприятия изменился мало.

"В каждом домушке - свои погремушки", "милые бранятся - только тешатся", "муж и жена - одна сатана"... Эти и подобные наше-народные мудрости вполне объясняют ситуацию.

"Как говорила Сара Моисеевна: умную женщину мужчина почти не ощущает на шее".

Бывают, увы, и неумные.

Задумываться об эпизоде у меня причин не было. Пока не пришлось "вляпнуться" в это. В смысле: в русское средневековье.

У мужа любовница появилась. "Законная" психанула и сбежала, увезя ребёнка.

Таких историй и в судах 21 в. пачки. Бракоразводные процессы, "верни ребёнка, гадина!", алименты, разделы имущества... Рутина нашего прогрессивного, извините за выражение, человечества начала третьего тысячелетия. Сюжеты "Мадам Брошкина" от Пугачёвой или "Она не женщина, она зараза" от Ваенги.

Правда, есть кое-какое локально-эпохальное своеобразие.