АУТОДАФЕ ЛЮБВИ (СИ)

Гарри был так потрясен, что до него не сразу дошел смысл сказанного министерским чиновником. Он растерянно смотрел на человека, объявившего ему об аресте, на авроров, которые с мрачным видом взирали на него, как на преступника, и не мог поверить в реальность происходящего. Смущенный мальчишка с пылающим лицом, стыдливо прижимающий ладони к паху, смотрел на стоящих перед ним суровых мужчин, отказываясь верить в то, что он услышал. Но все его иллюзии были разбиты на мелкие осколки, когда авроры грубо заломили ему руки за спину. Словно очнувшись, Поттер попытался вырваться, но его держали крепко. В тот же миг на руках щелкнули наручники и закрылись с такой силой, что боль в запястьях, в которые впились стальные браслеты, заставила Гарри вскрикнуть.

Его вытащили из камеры и совершенно голого, с заломленными за спиной руками, повели по промозгло–сырым коридорам старинного замка. Поттер пытался вырываться, но авроры не давали ему никакой возможности оказывать сопротивление. Все мысли Гарри в этот момент смешались, тревога горьким комом подступала к горлу, сердце в груди отчаянно колотилось. Арест казался каким–то жутким недоразумением, и в это отчаянно не хотелось верить.

Время от времени один из конвоиров подгонял его толчком в спину или коленом под зад. Это было не больно, но ужасно унизительно. Обнаженный и беспомощный, со скованными руками, Гарри чувствовал себя невероятно уязвимым. Ему не дали даже возможности одеться, и сейчас, с красным от стыда лицом, не в состоянии даже прикрыть наготу, Поттер горестно размышлял о том, что впереди его ждет полная неизвестность. Арест не предвещал ничего хорошего, и от всего этого на душе у молодого человека становилось еще гаже. На него надели наручники, как на какого–то особо опасного преступника, будто он мог куда–то сбежать – без палочки, без мантии–невидимки и одежды, на территории Малфой–Мэнор, где действовали антитрансгрессионные чары. Единственный вариант побега – это добраться до библиотеки, где был спрятан Исчезательный шкаф, но Поттер отлично понимал, что такого шанса у него просто нет. Да и бежать без Малфоя он не мог. Он не бросил бы своего любовника при таких обстоятельствах одного разгребать все это дерьмо. И в этот момент Гарри вдруг почувствовал такую обреченность, безысходность и крушение всех надежд, что первая горячая слеза покатилась по его щеке. Он машинально слизнул горько–соленую капельку с уголка рта. Слезинка показалась Гарри более горькой, чем обычно. За первой слезинкой по другой щеке скатилась вторая, за ней третья. Кто виноват в том, что произошло? Кто–то из замковой прислуги случайно узнал об их свиданиях и донес хозяину Малфой–Мэнор или Люциус вычислил их сам? Поттер не знал этого, но он отлично понимал, что теперь отец Драко сделает все, чтобы разлучить их навсегда, он не потерпит этой порочной связи. Перспектива расстаться с возлюбленным приводила Гарри в отчаяние. С такими мыслями, горькими, как слезы, Поттер переступил порог Малфой–Мэнор и оказался в промозглой осенней мгле. Раннее октябрьское утро встретило его сыростью и пронизывающим холодом. Предрассветный туман еще не рассеялся, заставив Гарри вздрогнуть всем телом. На улице было еще хуже, чем в камере – прямо в лицо дул ледяной осенний ветер, порывы которого заставили Поттера сжаться, а вскоре он окончательно продрог и начал громко стучать зубами. Особенно трудно пришлось босым ногам, которым достался весь холод от выстуженного камня мраморных ступеней лестницы. Сопровождающие его мужчины зябко кутались в мантии, подталкивая арестованного парня в спину, чтобы он не задерживался.

Гарри боялся, что им на пути могут встретиться кто–то из тех, кто жил и работал в Малфой–Мэнор. Оказаться в таком виде перед посторонними людьми стало бы дополнительным унижением к тому позору, что ему уже пришлось пережить. Но тисовые аллеи замкового парка были пустыми в этот предрассветный час, вода в фонтанах журчала неестественно громко на фоне предутренней тишины, под ногами хрустел гравий, и только пару раз испуганно зашипел белый павлин, расправляя серебристое оперение хвоста.

Только они пересекли границу владений Малфоев, высокие кованые ворота центрального входа закрылись за ними и засветились едва заметным мерцающим свечением. Гарри на мгновение обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на неприступные стены замка, за которыми остался Драко Малфой. В этот миг в действие было приведено трансгрессирующее заклятие, Поттер оказался в бездонной невесомости и был увлечен в поток стремительно перемещающегося пространства.

– Проснитесь… Господин Малфой, хозяин… – кто–то настойчиво тряс Драко за плечо. – Проснитесь.

Молодой человек вздрогнул и приоткрыл глаза. Судя по серому свету, падавшему в комнату, солнце еще не встало. Окно было разбито и распахнуто настежь, оплывшие свечи в подсвечнике едва разгоняли тьму.