Аутоиммунный протокол. Новый подход к профилактике и лечению астмы, волчанки, псориаза, СРК, тиреоидита Хашимото, ревматоидного артрита и других аутоиммунных состояний

Я использовала этот подход с тысячами моих пациентов и убедилась, что он работает. Фактически, люди приезжают ко мне со всей страны – часто со значительными усилиями и затратами – потому что они очень хотят найти другой, лучший способ лечения аутоиммунных заболеваний. Им не нравится традиционная помощь, которую предлагают им их врачи; они хотят решение проблемы своего аутоиммунного заболевания. Метод Майерс – это именно такое решение: эффективный и долгосрочный подход с целью обращения вспять и предотвращения аутоиммунных заболеваний.

Я также использовала метод Майерс на себе. В течение многих лет я боролось с аутоиммунным заболеванием, которое побудило меня к мучительным поискам лучшего способа лечения. В конце концов, мне пришлось изобрести его самостоятельно.

Моё путешествие в мир аутоиммунной патологии

Я не могла поверить, что это происходило со мной.

Я лежала в постели, охваченная панической атакой. Я отчаянно хотела продолжить свой второй год обучения в медицинской школе. Но я боролась с кошмарными симптомами болезни Грейвса, аутоиммунного состояния, при котором щитовидная железа атакует сама себя и вырабатывает свой собственный гормон в избытке. Какими бы ужасными ни были симптомы, беспомощность была еще хуже – ощущение, что моя жизнь больше не принадлежит мне.

Первые признаки проявились еще в начале моего второго года обучения в Центре медицинских наук университета штата Луизиана в Новом Орлеане. Как и в случае с большинством аутоиммунных заболеваний, я понятия не имела, что происходит. Впервые в жизни меня охватили приступы паники. Несмотря на то, что я почти не тренировалась и ела огромное количество пиццы и овсяного печенья, я худела, как марафонский бегун. Я перешла с 4-го размера на 0-й за несколько месяцев. Да, это звучит как идеальный план похудания, но на самом деле было неожиданно сбросить такой вес без видимой причины. Я всегда была в легком поту. Мое сердце не переставало биться. Мой разум работал хуже, отчасти из-за болезни, а отчасти из-за того, что я была напугана. Я никогда не знала, когда может случиться паническая атака. Мои ноги были такими слабыми, что они дрожали каждый раз, когда я спускалась по лестнице. Когда я брала ручку, чтобы делать заметки в классе, моя рука дрожала, я едва могла её контролировать.

Затем началась бессонница. Я ворочалась ночь за ночью. Если у вас когда-либо была бессонница, вы знаете, какие это могут быть мучения – лежать без сна по несколько часов, обезумев от усталости и все же не в силах заснуть. Вскоре перспектива новой бессонной ночи становится почти такой же ужасной, как и сама бессонница. Мне казалось, что я живу в тюрьме беспокойства, головокружения и усталости. «Должно же быть решение», – сказала я себе, печально глядя на свою мирно спящую собаку Беллу. Теперь моя жизнь изменилась, и я не могла не задаться вопросом, всегда ли она будет такой.

В конце концов, тремор стал настолько сильным, что мои друзья это заметили. Они были встревожены и убедили меня пойти к врачу, который быстро отмахнулся от моих опасений.

«Я думаю, это просто стресс», – бодро сказала она. «Вы студент-медик на втором курсе, и очень часто думаете, что у вас имеются все болезни, которые вы сейчас изучаете. Я бы не стала об этом беспокоиться».

Каким бы болезненным для меня ни был ее ответ, он стал ценным уроком. Сегодня, когда пациентка приходит ко мне в слезах, настаивая на том, что существует часть ее истории, которую ее врач пропустил, я всегда готова ее выслушать. «Вы знаете свое тело лучше, чем я», – говорю я своим пациентам, желая, чтобы тот первый врач сказал что-то похожее мне.

По крайней мере, я знала достаточно, чтобы доверять своим инстинктам. В конце концов, я пережила множество стрессовых моментов в своей жизни и никогда не реагировала так. Как злющая женщина из Луизианы, которой меня вырастили, я потребовала полного обследования и лабораторных анализов.

Оказалось, что мои инстинкты не обманули. Я паниковала не только из-за курсов и экзаменов. Я не сошла с ума загадочным образом. У меня было настоящее диагностируемое заболевание: болезнь Грейвса. Наконец мое горе получило имя.

Болезнь Грейвса – это состояние, при котором щитовидная железа функционирует слишком активно. Она увеличивается вдвое по сравнению с нормальным размером, вызывая все симптомы, от которых я страдала: учащенное сердцебиение, тремор, мышечная слабость, нарушения сна, чрезмерная потеря веса. Однако узнать название своего состояния было чуть ли не последним утешением, потому что традиционные методы лечения болезни Грейвса были довольно устрашающими. У меня было три варианта, и ни один из них не походил на путь к счастливой жизни.

Первым и наименее инвазивным вариантом был прием препарата, известного как пропилтиоурацил (ПТУ). Предполагалось, что ПТУ притормозит такую напряженную работу моей щитовидной железы и не даст ей вырабатывать гормон в чрезмерных количествах.