Авалон

Лакия — спутник Бертины — была известна тем, что на ней довольно долгое время находили укрытие разные уголовные элементы, о чем правоохранительные органы даже и не подозревали. И обнаружили это скопище преступников совершенно случайно.

— Ну, пока это только предположение господина Тумберга, — сказал Дарий.

— Тумберга? — переспросил Гаскойн. — Это не брат его в хоккей играет за квамосское «Мадино»?

— Не знаю, — пожал плечами танкист. — Я хоккеем не интересуюсь.

— Значит, правонарушители… Этим нужно будет обязательно заняться, прошерстить здесь все. Я доложу по возвращении… Спасибо за информацию, подкапитан.

— Это только предположение, — повторил Дарий. — И потом, им же нужно чем-то питаться, а мы здесь не встречали ничего похожего на съестное. Разве что траву да кору жевать. Если кто-то когда-то сюда и сбежал, то…

— Вот полиция и проверит, — прервал его Гаскойн. — Ведь это же не просто очередная новая территория типа еще одной открытой планеты, понимаете, подкапитан? Это нечто иное, это пространство с неизвестными нам свойствами. Так что тут нужно все рассмотреть, обнюхать и вылизать.

— Я-то понимаю… — протянул Силва и в упор взглянул на командира особого отряда. — Разрешите дать вам один совет, господин постполковник. Нет, конечно, я не вправе давать вам советы… Но все-таки… Можете считать это замечанием… не в смысле какого-то наставления или там… — Дарий покрутил кистью правой руки у виска, не в силах подобрать слов.

— Ну, говорите, подкапитан, — подбодрил его Гаскойн. — Я понял, что вы имеете в виду.

— Мне кажется, здесь не следует стрелять, господин постполковник. Вы заметили, как изменилось небо после вашего ракетного залпа?

Гаскойн посуровел и резко произнес:

— Я буду делать то, что мне предписано, подкапитан. Небо не обвалится. Не думаю, что Авалон такая структура, которая может рассыпаться от сотрясения воздуха. Он же не бумажный, правильно?

«Авалону наплевать на твое мнение», — подумал Дарий, но, разумеется, ничего не сказал. Кто он такой, чтобы препираться с целым постполковником из Лисавета!

— Тем более что оно уже такое, как и прежде, — Гаскойн ткнул вверх пальцем. — А значит, как минимум ракеты тут применять можно. Мы тут с исследовательской целью, подкапитан. А исследование предполагает эксперименты, правильно?

Порывшись в памяти, Дарий мог бы привести примеры того, чем иногда заканчивались некоторые эксперименты, но вновь промолчал. Этот постполкан в его советах не нуждался, он будет делать то, что ему предписали, и не отступит от разработанного в Лисавете плана. Если, конечно, местное небо не свалится ему на голову. С другой стороны, в самом деле, как узнать о свойствах чего-либо неизвестного, не проводя эксперименты?

— Так что давайте заниматься каждый своим делом, — подвел итог командир особого отряда.

— Разрешите идти, господин постполковник? — сдержанно произнес Дарий.

— Идите, подкапитан, — коротко кивнул Гаскойн. — И постарайтесь как можно быстрее покинуть Авалон.

— Боюсь, это зависит не от меня, а от Хорригора с Аллатоном, — оставил за собой Дарий последнее слово и, развернувшись, направился к танку.

Однако его слово все-таки оказалось не последним — прежде чем Силва нырнул в люк, он услышал голос постполковника:

— И не вздумайте следовать за нами, подкапитан!

— Нужны вы нам… — пробормотал танкист, оказавшись в коридоре.

Войдя в башню, он увидел, что Тангейзер и Шерлок смотрят на экран — колонна уже пришла в движение, следуя примерно в том направлении, откуда сюда прибыл танк.

— Слышали нашу беседу? — спросил Дарий.

— Да, — обернувшись к нему, кивнул Тангейзер. — Им явно не терпится попробовать Авалон на зуб. Этот постполкан прав — нам надо побыстрее сматываться отсюда.

— Не думаю, что они будут рисковать, — покачал головой Тумберг. — Да и действительно, это же не какой-то ветхий сарай.

— Все может зависеть от того, что именно лежит у них в фургоне, — сказал Дарий и сел в свое кресло. — И ясно одно: тиши и благодати здесь уже не будет. А ты как считаешь, Бенедикт?

— Я не могу делать какие-либо более-менее обоснованные выводы, не располагая набором фактов, — отозвался бронеход. — А с фактами пока не очень. К ним можно отнести обстрел без предупреждения, само наличие здесь боевой техники и утверждение этого постполковника о том, что он будет действовать так, как ему предписано. По-моему, маловато. Да, история знает случаи тяжелых последствий кое-каких изысканий, но, не располагая убедительными доказательствами, параллели проводить не следовало бы.

— Тебе бы в адвокаты пойти, Бенедикт, — проворчал Дарий. — С такими-то вывертами. А если самое убедительное доказательство мы получим за миг до собственного уничтожения? Тебя это устроит?

— От судьбы не уйдешь, — кротко промолвил супертанк.

— Ого! — изумился Дарий. — Это что-то новое… Не кажется ли тебе, что подобные воззрения как-то не стыкуются с задачами боевой машины?

— Не беспокойся, Дар, любую боевую задачу я выполню независимо от моих воззрений, — заверил его Спиноза.