Авалон

Когда он приехал поступать в колледж, гостиница-башня уже была. И вон тот пивной зал был, в форме полумесяца. Правда, цены на пиво там кусались, и они, учащиеся, предпочитали посещать «шайбу» на западной окраине, неподалеку от водопада. И где она, эта «шайба»? Ага, стоит, никуда не делась, и, небось, кое-кто там до сих пор пивко дегустирует, несмотря на поздний час — это заведение принимало клиентов чуть ли не до утра. А вот торгового центра еще нет — рыть под него котлован начали, когда Станис учился уже на последнем курсе. И не достроен пока квартал роскошных домов на южной оконечности долины, так называемое «Царское село». И особняков на окружающих склонах гораздо меньше, чем в те времена, когда он, Дасаль, приехал сюда на учебу — или их просто не видно в темноте?

«Шайба» навела его на мысль о том, что неплохо бы сейчас выпить пива. Холодного, приятного на вкус, темного, слегка пьянящего… Полностью отдышаться после побега.

Впрочем, направиться в «шайбу» Дасаль решил не только поэтому — появилось у него одно интересное соображение…

Бросив последний взгляд в сторону невидимого отсюда ущелья, откуда начался его побег, Умелец знакомой дорогой зашагал к ближайшей городской окраине. И вскоре услышал тихий шум водопада. Чуть позже к этому шуму добавились невнятные, но громкие голоса, доносящиеся из открытых дверей пивного заведения. Станис издал какой-то горловой звук, который мог обозначать что угодно, и прибавил шагу. Сюда уже достигал свет уличных фонарей, и вероятность сломать ногу на каменистом склоне свелась к минимуму.

Улица, ведущая к разрисованной разноцветными сияющими полосами «шайбе», была пустынной. Это не вызывало удивления — ведь, судя по расположению оставшихся на небе двух лун, уже начались новые сутки. В такое время продолжать гулянку могли или нечастые туристы, или командированные. Но и те, и другие предпочитали устраивать ночное веселье поближе к центру города. А значит, тут отдыхали от трудов праведных учащиеся трехгорских колледжей — строительного, экономического и технологического. Судя по тому, что раскидистое, с пятеркой крупных звезд, созвездие Паутины находилось почти в зените, в этих широтах было начало лета. Время сессии в учебных заведениях. И возможно, молодое поколение отмечало в «шайбе» ее успешное — или не очень — завершение.

Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы хоть как-то приглушить волнение, Станис Дасаль вошел в двери пивного зала «У водопада». В обширном помещении, способном вместить добрую сотню любителей пива, было немноголюдно, хотя и шумно. Шум создавала компания молодых людей, сидящих вокруг составленных вместе трех столов. Парней было десятка полтора, и все они пребывали в том состоянии, когда каждый старается высказаться, перебивая другого, то и дело смеется и говорит так громко, вовсю жестикулируя, словно все вокруг глухие. До такой кондиции юношей довело не только и не столько пиво, — а недопитыми кружками были заставлены все три стола, — но и темное как горная ночь крепленое вино, стаканы с остатками которого вряд ли уступали по количеству пивным кружкам. Других посетителей в «шайбе» не было. Официанты, скорее всего, прилегли в комнате отдыха, а бармен дремал прямо на рабочем месте, положив руки на стойку и опустив на них голову. Но даже не видя его лица, Умелец сразу узнал Русана, который встречал будущего строителя Дасаля за этой стойкой все три года его, будущего строителя, учебы в колледже.

Чуть задержав взгляд на старом знакомом, Станис принялся всматриваться в лица тех, кто наперебой галдел за столами. Освещение в зале было довольно слабое — зачем включать его на полную мощность для одной-единственной компании, — но и его оказалось достаточно для того, чтобы Дасаль разглядел каждого. Да он распознал бы любого из этих парней и в полной темноте, только по голосу… Ведь это были его однокурсники!

Курчавый широкоплечий Велпас… Длинноносый хитрец Кинква… Худощавый угловатый тугодум Горкюки… Громогласный рыжий Сесем… Толстощекий любитель поесть Рикож по прозвищу «Премудрый»… А рядом с Рикожем…

Станис Дасаль сглотнул.

Рядом с толстощеким Премудрым сидел Станис Дасаль. Девятнадцатилетний. И пьяный уже изрядно.

Теперь Умелец уже точно мог сказать, по какому поводу собралась здесь эта компания. Точнее, остатки компании, самые крепкие — прочие сошли с дистанции раньше. Кто ушел в общежитие своими ногами, а кого унесли. Сегодня группа, в которой учился Станис, отмечала сдачу последнего экзамена за второй курс.

Охваченный воспоминаниями Умелец попятился от дверей на площадку перед «шайбой». Он не хотел, чтобы его увидели. Впрочем, сидящие, а то и полулежащие за столами парни его не замечали. И вообще, наверное, мало что замечали. Они продолжали свои громкие разговоры, и им было хорошо. А наутро по крайней мере один из них с трудом вспомнит лишь жалкие клочки этих посиделок. И только потом узнает, что до кровати в общаге его довели Велпас и Кинква. Своих не бросают…