Авалон-2314

Дима Соловей посмотрел на нас с плохо скрытым торжеством. Наверное, мы не учли чего-то? Или он считал своих хозяев такими могучими, что в схватке с ними у нас шансов не было?

Я крутанул барабан найденного в космолете револьвера. Обойма в нем была всего одна.

Гумилев тем временем поднялся из кресла, подошел к пленнику, внимательно оглядел его.

– Не нравитесь вы мне, Дима, – сообщил он.

– А что? – тревожно спросил певец.

– Цвет лица у вас какой-то странный. И манеры…

– Манеры у него как раз самые обычные, – вмешался я. – Типичный попсовик.

– Да нет, я не о том… Позвольте-ка я проверю ваши имплантаты.

– Нет у меня никаких имплантатов! – прокричал Соловей.

– Быть того не может.

Гумилев извлек луковицу своего коммуникатора, провел ею вдоль тела Димы, остановил около плеча.

– Вот они… С радиоканалом. И почему разъем не сделали?

– Что там? – испуганно спросил Дима.

– Ничего страшного, – ответил Гумилев. – Вы-то сами в последнее время где бывали, что видали?

Соловей смотрел на поэта, как затравленный зверек. Мне даже жаль его стало.

– Вам какая разница?

– Ну, где в вас помидорами кидали? Почему вы решили, что петь умеете? – без особых церемоний спросил Николай Степанович.

– Да я много лет пел! В конкурсах побеждал! Заслуженный артист России! – закипятился Дима. – А был я много где! В Риге был! В Москве был! На Марсе был!

– На Марсе? – удивился поэт. – Что же вы там делали?

– Гулял. Мы телепортировались туда на шопинг.

– Как?

– Чтобы по магазинам побродить, прибарахлиться.

– Телепортировались? – изумился я. – Разве такое возможно?

– Естественно, – сдержанно улыбнулся Гумилев. – В вирте. Воспоминания нашего нового знакомого искусственны. Он получил их в искусственной Вселенной. Воскресив, его сразу же поместили в вирт – там он и набирался опыта, приобретал информацию о мире. Со мной было точно так же – боюсь, правда подействовала бы на меня ошеломляюще и я бы сильно изменился… Зачем такие манипуляции произвели с Димой – вопрос. И от ответа на него зависят наши дальнейшие планы.

Соловей только хлопал глазами. А Гумилев немного подумал, барабаня пальцами по приборной доске, потом поинтересовался:

– А меня или Даниила вам не поручали убить? Скажите прямо, мы не обидимся.

– Я вас не знаю и знать не хочу! – раздраженно бросил Соловей. – Нашлись суперзвезды… Что мне толку грохнуть двух сумасшедших? Прославиться как серийному убийце?

Гумилев рассмеялся – немного натянуто. Меня реакция Димы тоже позабавила. Но что взять с эстрадного певца, который и школу-то не окончил?

Луна закрывала уже почти весь обзор. Космолет замедлял скорость плавно, красиво. По всей видимости, аппарат имел антигравитационный принцип работы – инерционные толчки практически не чувствовались, отлично работали компенсаторы. При его компактности и удаленности от источников энергии – редкий случай. Нужно иметь собственный термоядерный реактор приличной мощности, довольно-таки громоздкое устройство. Конструкторы космолета поработали на славу – он стал настоящей «яхтой для богатых». Такую не возьмешь в кредит в магазине бытовой техники.

Практически зависнув над огромным ангаром, космолет выполнил зигзагообразное движение. Внизу открылись узкие ворота шлюза, куда наш аппарат мгновенно опустился.

– Просьба подождать, пока атмосферное давление за бортом придет в норму, – раздался голос из-под потолка. Естественно, космолет был оснащен системой искусственного интеллекта.

На Гумилева было приятно смотреть – он стоял посреди рубки в непринужденной позе, с винтовкой на руке, внимательно и уверенно глядя на люк. Я тоже поднялся из кресла – поза сидящего человека не лучшая для боя. Дима скорчился в углу, как крыса. От него я ждал подвоха, поэтому больше следил за ним, чем за входом.

– Давление выровнено, – сообщил компьютер. – Открыть люк?

– Да, – коротко бросил Гумилев.

Люк бесшумно отъехал в сторону. Встречавших в полутемном техническом ангаре не обнаружилось.

Николай Степанович быстрыми решительными шагами вышел из космолета. Я поспешил следом, готовый в любой момент открыть огонь. Никого!

– Где твои продюсеры? – спросил я.

– Ждут меня у себя в офисе. А вот почему Ольга меня не встречает…

– Какая Ольга? – спросил я.

– Моя подруга.

– Нехорошо, что не встречает, – протянул Гумилев. – Хотелось бы познакомиться. Ну да ладно… Поедем к ним в гости сами. Дорогу знаете, Дима?

– Знаю, – раздраженно бросил Соловей.

* * *

Провалившись по выделенному каналу в виртуальную пустыню с каменистой почвой и сумрачным небом, Хонгр долго бушевал, пинал ногами камни и кричал. Без толку, конечно. Старик наверняка специально ждал, пока он утихомирится. И лишь когда Хонгр понял, что возмущение – не лучший советчик, Мерлин возник прямо перед ним, спокойный, мудрый, уверенный в себе.

– Почему же ты не явился ко мне в личине Лилии? – бросил Хонгр. – Мог бы попытаться убедить в том, что та Лилия – не настоящая, а настоящая – как раз ты.

Мерлин устало оперся на посох, покачал головой: