Авалон. Возвращение короля Артура (ЛП)

— Нельзя показывать им спину, — продолжил Хатченс, сцепив руки за головой и откинувшись на спинку стула. Он перебирал в уме варианты развития событий. — Нельзя давать прессе возможность даже предположить, что мы боимся. Нас растопчут.

— Подумаешь! — скривился премьер-министр. — А то нам раньше не приходилось переживать бури в СМИ, если до этого дойдет. Не в первый раз.

— О, до этого обязательно дойдет, — предупредил политтехнолог. — Им же кинули кость. Теперь они станут носиться с ней до тех пор, пока мы не сдадимся.

Премьер-министр встал и принялся расхаживать перед телевизором.

— Это что же получается? — бормотал он. — Какой-то клоун заказывает музыку, а я должен плясать под нее? Он свистнет, а мне к нему бежать? Да пошел он к черту!

— Том, игнорировать его больше не получится, — Деннис старался говорить проникновенным голосом. — Вы же видите, к чему это приводит, — он кивнул в сторону выключенного телевизора. — Мы попробовали. Не сработало.

Уоринг тяжело упал в кресло. Он понимал, что его советники правы, но очень не хотелось признавать, что нового короля недооценил именно он. Еще больше его раздражала предстоящая встреча с коварным противником. Но даже сейчас, когда неподалеку маячит возможность поражения, он не собирался сдаваться.

— Ладно. Поздно уже. Обсудим завтра на собрании персонала. Деннис, свяжись с Сесилом Блэкмуром и получи юридическое заключение. Возможно, там найдется какой-нибудь выход.

Отпустив помощников, премьер-министр так и просидел остаток вечера с пультом, зажатым в кулаке. Спал плохо. Встал рано. Перед завтраком начал просматривать утренние газеты, в итоге забыл позавтракать. Пришлось договариваться, чтобы приготовили кофе и булочки на собрании для всех. Ровно в восемь премьер-министр на личном лифте спустился на первый этаж, поприветствовал дневную смену и направился в конференц-зал.

Первым появился Адриан Бёртон, канцлер казначейства.

— Доброе утро, Томас, — поздоровался он. — На улице холодновато. Зима, наверное, будет ранней. Глядишь, на Рождество снег выпадет. И чего его все так любят? Есть планы на Рождество? Если что, милости просим. Мы с Милдред будем очень рады.

«Вот, — язвительно подумал Уоринг, — человек еще о планах беспокоится!»

— Когда я начну составлять планы, вы об этом первым узнаете! — ответил он.

Не обращая ни малейшего внимания на плохое настроение шефа, Бёртон уселся, налил себе кофе и взял круассан.

— Кстати, там у ворот телевизионщики.

Премьер-министр с отвращением посмотрел на своего фаворита.

— У ворот всегда есть съемочная группа, Адриан. Они там живут.

— Большая группа, — Бёртон переломил круассан пополам и окунул в кофе. — Больше, чем обычно, я еще подумал, с чего бы? Наверное, встреча короткой не получится?

— Кто знает? — пожал плечами Уоринг.

— Это я к тому, что мы с Милдред за ланчем встречаемся с руководством кампании «Дети в беде». Нас попросили вручить награды за выдающиеся заслуги.

— Ну что же, — иронично заметил Уоринг, — значит, постараемся закончить к обеду. Не портить же вам фотосессию.

— Замечательно, — согласился Бёртон, вдумчиво жуя круассан.

Следующим прибыл вице-премьер в сопровождении Мартина Хатченса.

— Доброе утро, Том, — сказала Анджела Телфорд-Сайкс, бросая портфель на длинный стол. — Видела Леонарда снаружи. Плохие новости.

— Что еще? — глухо буркнул Уоринг.

— Вчера у Альфреда Норриса случился сердечный приступ, — сообщила Анджела. — Он в отделении экстренной помощи в больнице Святого Георгия. Очень некстати.

— Господь Всемогущий, — мрачно прокомментировал Уоринг.

— Простите, — сказал Бёртон, — а что такого важного представляет собой Альфред Норрис?

— Ради бога, Адриан, — прорычал Уоринг. — Это же один из наших самых верных сторонников. Если он не выберется, наше большинство в Парламенте сократится до пяти.

— Понятно, — кивнул Бёртон. — Можно подумать, что вы больше заботитесь о большинстве, чем о Норрисе.

Уоринг закатил глаза. Он и так уже на грани, а встреча еще не началась.

— Держите меня в курсе, — велел он Анджеле, а затем спросил: — Кто-нибудь видел Денниса?

— Говорила с ним десять минут назад, — ответила Телфорд-Сайкс. — Может припоздать, но во всяком случае — едет. Шах тоже.

Уоринг взглянул на часы и окинул взглядом своих ближайших советников. Задержался на пресс-секретаре.

— Сложная ночь, Мартин?

— Да уж, нелегкая, — вздохнул Хатченс, наливая вторую чашку кофе. «Кто-нибудь, напомните мне никогда больше не ходить в Stringfellows. [Stringfellows — один из самых известных мужских клубов Лондона.]

Уоринг решил не тянуть.

— Я полагаю, все видели вчерашнюю трансляцию.

— Да ее весь мир видел, — Хатченс откинулся на спинку кресла, отхлебнул кофе и посмотрел на своего босса воспаленными глазами. — Джордж Буш по этому поводу высказался исчерпывающе: «Мы в глубокой заднице, ребята».

— Прошу прощения, — встрял Бёртон. — О какой именно трансляции идет речь?

Уоринг бросил короткий взгляд на своего заместителя. Тот покорно пояснил:

— Речь идет о пресс-конференция короля. Не говорите мне, что вы этого не видели, Адриан.