Аванпост

Вопреки обещанию Голубь не пошел обратно к майору, ибо совсем забыл о военной дисциплине. Ничто не извиняло его легкомыслия, разве только влюбленность: случалось, это чувство пагубно влияло даже на самых серьезных людей.

Голубь устремился к столовой, но не прошел и полпути, как в темноте перед ним вырос мальчишка-араб, Магда!

Он обнял девушку и крепко прижал к себе.

— Вот видите, — шепнул он, — я же говорил, что эта суматоха долго не продлится.

— Я страшно волновалась за вас, — ответила Магда. — Но теперь, слава Богу…

— Дело далеко еще не кончено. Во-первых, мы не знаем, как поведут себя каторжники. Потом, туземцы там тоже что-то замышляют.

Наверху на бруствере монотонно отмеривал шаги часовой…

— Да, я знаю… — грустно сказала Магда. — Путь, который искал мой отец, — тайна этих самых туземцев…

— Ну да, путь, — кивнул Голубь. — Если б мы его наконец нашли, какое бы здесь воцарилось благоденствие… Неужели действительно вся загвоздка в этих часах?

Они оба уставились на безобразную крокодилью голову.

— Точно, в них… Ничего не поделаешь, хоть умри. В этих часах скрыт план местности. Именно его доктор Бретай хотел отдать капитану Коро в тот вечер, когда их убили.

Голубь уныло смотрел на поцарапанную крышку. Рука машинально потянулась к заводу и нажала на него. Крышка щелкнула и…

И они вскрикнули от изумления.

На циферблате была карта!

…История гарнизона не знала таких случаев. Едва не растянувшись на пороге, в комнату майора ворвался человек и подлетел к Делэю. Прыгая от нетерпения и не обращая ни малейшего внимания на начальство, он вопил:

— Свет!… Погасите свет!… Нашел! Вот она!… Сейчас… — И он с шумом отдувался от бега по лестнице.

Это был Голубь. Карандаш выключил свет.

…Струя зеленовато-желтое мерцание, в чью орбиту попадала и серебряная крокодилья голова, перед ними светились линии-паутинки миниатюрной карты найденного Рюселем пути!…

В темноте было слышно лишь приглушенное дыхание онемевших от неожиданности людей…

3

Как все, оказывается, просто! Ученый нарисовал на циферблате карту каким-то фосфорным или радиевым веществом.

Блеклые, тонкие, как волоски, линии были почти невидимыми между трещинками циферблата и светились только ночью, если предварительно подержать часы на ярком солнце, чтобы они потом могли отдать впитанный свет. Теперь Рюсель мог не бояться, что его схватят и обыщут, пусть разбирают часы хоть на винтики — все равно ничего не найдут.

И сейчас все, вытаращив глаза, разглядывали часы, словно столкнулись с потусторонним явлением.

Тонкая пунктирная линия обозначала путь до Нигера от точки, отмеченной буквой «Л». Это мог быть только «лагерь». Последнее место стоянки экспедиции. Где теперь построили форт Ат-Тарир. Ниже стояло: 1 мм = 2 км. Вся линия была длиной сантиметров около двух, то есть до самого прохода их отделяло приблизительно сорок километров. Пунктирную линию пересекала маленькая черточка, обозначенная буквой «Н». Нигер! Внизу было написано: III.10-VI.25. Это тоже было ясно и понятно. От десятого числа третьего месяца до двадцать пятого числа шестого месяца уровень воды в Нигере таков, что коридором можно пользоваться, в остальное время река его затопляет.

— Если б мы знали это раньше, — нарушил потрясенное молчание майор Ив, — сколько людей могло бы остаться в живых!

Кто— то включил свет.

— Смотри-ка, дурак Карандаш! — воскликнул Голубь.

— Нет, дружище, — улыбаясь, сказал Карандаш. — Я и есть тот самый майор Ив, из-за которого у вас было столько неприятностей. Hо рот все-таки лучше закрыть, поскольку вид у вас сейчас не слишком привлекательный.

Голубь, однако, так разинул рот, насколько это вообще возможно. Вытянул вперед шею, выпучил глаза и, испуганно вертя по сторонам головой, смотрел то на Карандаша, который держался на удивление непринужденно, то на смеющихся офицеров.

— У-у-у! — выдохнул он наконец.

— Повторю сказанное уже моим другом Делэем: вы сослужили отечеству великую службу. Вы — самый легкомысленный и самый лучший солдат в мире. Что же касается Карандаша, этого несчастного идиота, то позвольте мне от его имени особо пожать вам руку.

И он крепко сжал Голубю руку. А тот, все так же хлопая глазами, переводил взгляд с одного офицера на другого и повторял в смятении:

— Цирк… Настоящий цирк, клянусь…

— Наш друг Голубь ко всему еще и счастливчик, — вмешался в разговор Финли. — Волею судьбы именно он разгадал загадку часов, над которой бились столько понимающих людей…

— Хорошо, что вы напомнили! — сказал Делэй, приподнявшись на локте в кровати, поскольку в изможденного старика поистине вдохнули новые силы. — Рано еще почивать на лаврах, сокота могут напасть на нас. каждую минуту.

— Теперь это не так опасно, — успокоил его Ив. — Во-первых, сегодня восьмое марта и маловероятно, что путь до земли Баталанга будет проходим раньше, чем через три-четыре дня. У Рюселя на карте значится десятое. Потом, имея карту, мы можем устроить засаду возле туннеля. Наверняка под Нигером есть туннель с прочным каменистым ложем.