Авантаж

Дин Ли представлял себе отдельное человеческое сообщество в виде огромного тяжелого шара, гравитационно прогибающего неровную поверхность пространства-времени. Произвольно меняя направление движения, катится он порой в неведомую сторону нежданно-негаданно для народов и тех, кто ими правит. В космической пустоте хоть шаром покати незнамо куда! В силу чего основная беда управления спонтанными социальными действиями и векторами их приложения состоит в полном отсутствии сколь-нибудь дата-релевантных эффективных формальных и неформальных связей между интеллектуальной элитой наверху, наполовину невежественным подавляющим большинством групп интереса посередине и далее вниз к полностью безграмотному демократическому абсолютному большинству, принимающему решения на выборах при либеральной демократии. А спускаясь же еще ниже, на самое дно к подонкам, черни, к обычно выпадающему в осадок простонародью, опять же наблюдаем дефицит дата-релевантности прямых и обратных коммуникаций власть имущих предводителей, атаманов, главарей, полевых командиров с им подчиненными подлыми массами, участвующими в политике посредством восстаний, гражданских войн, мятежей и революций, как оно происходит в тоталитарном общественном устройстве.

Интеллектуалы тотально и капитально все понимают, но объяснить это могут лишь немногим в своем окружении из числа тех, кто способен, имеет права и возможности контактировать, разговаривать с теми, кто обладает влиянием или держится за кормило власти. Последние, то бишь власти предержащие, наполовину недопоняв искаженное мнение элиты, через пень-колоду существующих масс-коммуникаций доводят его до управляемого большинства, которое ровным счетом ничего понять не в состоянии, не в силах, не в потенции. И потому руководствуется бытовыми мифологемами, психологическими стереотипами и стохастически возникающими политическими предпочтениями, подобно тому, как оно случается сплошь и рядом при распространении стилей модной одежды, летательных аппаратов, дивульгации вариантов развлечений, модных поветрий, скажем, в игорном деле, в музыкальном бизнесе, в степени популярности видов профессионального спорта, в моде на новые наркотики, в градации престижности предметов роскоши, искусства, изделий антиквариата, полагал Дин Ли, когда на него нападал стих любомудрия и философствования.

Единственный способ немного поправить прискорбно подражательные перигалактические рефлексы и, вероятно, но не очевидно, направить империю в колею и фарватер, многорассуждающий студент-дидактик Дин Ли видел в дальнейшей интеллектуализации человеческих сообществ путем обучения, воспитания образования и просвещения. С тех пор, когда в доступной Ойкумене утвердилась в полном праве универсальная дидактика как наука, объединяющая в себе все четыре упомянутых направления интеллектуализации общества, досуже рассуждал Дин Ли в кабинке нуль-перехода, у экуменического человечества появилась надежда на взаимопонимание. К сожалению, антидидактический груз прошлого все еще не дает людям свободно двигаться вперед, расширяя границы познания, и контролировать при этом деволюционный, согласно проницательным выкладкам Рони Тилбо, социальный прогресс, обеспечивающий экономические и политические свободы

Казалось, вот она воля вольная, учись и развивайся, Экумена. Общайся себе на здоровье. Черта с два! Пусть для эффективных ирезультативных масс-коммуникаций в нынешние времена имеются всевозможные необходимые основания. Во-первых, официальный имперский инглик как единый язык экуменического интергалактического общения, обеспеченного всеми достижениями суперлативных наук и технологий; во-вторых, свободный, большей частью, доступ к информации по интергалу и в системе имперских библиотек; в-третьих, суперлативная комплексная система обязательного для всех доминионов и протекторатов постнатального введения в курс базовых знаний, социальных умений и социометрических навыков.

Оказалось, многим и многим такой базы мало, и постнатальные институты все еще называют учреждениями дошкольного воспитания, хотя так называемые воспитанники в возрасте до 6 лет получают там базовые знания, эквивалентные 2–3 техническим и гуманитарным образованиям, какие давали своим выпускникам высшие учебные заведения времен ранней Панспермии. Удивляться тут нечему. Пансенсорная среда дидакт-процессора может сдельно вложить в реципиента любые знания, сведения, информационные массивы, но она, как ни жаль, не может научить его ими пользоваться, их развивать и углублять.

Дело тут даже не терминах, словах и дефинициях, когда имеется всем понятный единый язык интеллектуализации с общими для всех корнями. Назвать дидактические устройства, учреждения, институции можно по-разному. Ведь еще в седой древности на изначальной Земле, невзирая на вавилонское смешение языков и наречий, образованные люди видели разницу или же ее отсутствие в определениях филологии, лингвистики и языкознания.