Авантюрист

— Слушайте, а вы вообще кто? — спросил вдруг берендей.

— В смысле? — удивился я. — Мы же представились. Я — Диего, он — Доменико.

— Да я понял, как вас зовут, — хмыкнул Комо. — А вот кто вы такие — не пойму. Вроде фермеры обычные, а собираетесь воевать с чистыми монахами, да прямо всерьез!

— Боги, Комо, лучше бы ты молчал, — Агния спрятала в ладонях лицо, — мне за тебя просто стыдно! Нельзя же быть таким деревянным! Аристократы это, разве непонятно! Богатенькие римские аристократы из тех, которым не нравится, как тщательно и методично последователи нового бога лишают их власти. Вот они и пытаются придумать что-нибудь, чтобы это прекратилось. Фермеры, тоже мне!

— На власть мне плевать, девочка, — жестко ответил я. Ну да, не понравилось, — А вот на чистых — нет.

— Не врешь, надо же, — хмыкнула Агния, — Только я все равно не верю, что такие как ты смогут что-то изменить. Вас слишком мало, вы слишком наивные. Неужели ты думаешь, что если у вас будут волшебные кольца вы разом сможете диктовать свои условия чистым монахам? Глупости все это. И камни эти — не панацея. Я слышала, кто-то недавно без всяких камней уничтожил целого иерарха. Вот такие как он, может и смогли бы пошатнуть власть чистых. Хотя вряд ли. Таких героев быстро убивают. Свои же продают.

Интересно, откуда эта девочка знает такие подробности? Какая-то очень непростая девочка. Нет, в республике эту историю знают и до сих пор обсуждают довольно подробно. Кто-то из простонародья даже не боится высказываться, что Диего Кровавый был герой… Но вот про предательство даже речи не идет. Никто ведь не знает. Просто доблестные солдаты освободительного легиона поймали и расстреляли, никаких подробностей. В принципе, если побывать в сепаратистской Ишпане, можно и близкую к истине версию послушать… вот только здесь-то она это откуда могла услышать?

— Это кто тебе такое сказал? — я решил, что лучше сразу прояснить непонятный вопрос. — Про предательство?

— Ой-ой, опять весь напыжился! — захихикала девчонка. — Ваш же подчиненный рассказал, Ролло. Вчера еще. Смешной такой парнишка! Мы так мило поболтали!

Ах да. Ролло мог и рассказать, благо он был свидетелем событий.

— Ну, милый, так милый. Что касается получится у нас или нет… по-всякому может случиться. Но мы в любом случае попытаемся. Есть ненулевая вероятность, что камни мы найдем. Как насчет того, чтобы присоединиться к экспедиции? Вы же хотели интересного, я ведь не ошибаюсь? Так соглашайтесь. Нам опытные люди нужны, да и, сразу скажу, спокойнее так будет. Оставлять вас здесь, в досягаемости чистых опасно.

— Ох, поверь мне, доминус Диего, мы вашим чистым не дадимся. Даже не сомневайся. Если б ты нас не задержал, нас бы уже давно на территории республики не было.

— Верю, — кивнул я, — но мне так спокойнее. Так что соглашайтесь.

— Да мы и не против, — хмыкнул Гаврила. — За долю в добыче. Да и поохотиться в таких диких местах будет интересно. Только я бы на вашем месте не надеялся эти камни найти. С чего вообще взяли, что они будут именно там, где вы станете искать? Африка большая.

Я пожал плечами.

— Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Ладно, ночь уже. Завтра выдвигаемся в Тингис.

Пословицу я произнес на русском. Похулиганить захотелось.

— Эй! Ты откуда знаешь тартарский? — закричал мне в спину Комо, но я уже махнул рукой и удалился.

Нам действительно следовало поторапливаться, потому что Доменико прав — чистые могут нагрянуть.

Глава 20

Бескрайние просторы травы и колючего кустарника сменяются теплыми, карамельными волнами жаркого песка, над головой раскаленное солнце посреди безоблачного неба, жаркий суховей из Сахары, гордые жирафы, задумчиво провожающие взглядом локомобили. Да, мы опять в дороге — как и собирались, тянуть не стали. Дяде о своих планах пока не сообщали. Я-то, после той ссоры с доминусом Маркусом, когда он упрекнул меня в нечестности по отношению к семье, не хотел ничего скрывать. Однако Доменико настоял.

— Незачем доверять бумаге такие сведения, — горячился брат. — А никак иначе мы не сможем объяснить отцу необходимость этой экспедиции. Достаточно правдоподобно, чтобы отец наши аргументы воспринял, по крайней мере. Я настаиваю, Диего, что мы должны все написать отцу уже после того, как отправимся. Когда отменить ничего будет нельзя.