Авантюрист

— Согласен. Ну ни пуха тебе ни пера. Искренне желаю тебе успеха, Косой. Сам понимаешь почему.

Я почти не сомневался, что Косоуров знает, где искать горячих кавказских парней. Разумеется, я мог бы помочь расторопному урке, но, думаю, у него хватит своих стволов, чтобы спасти и собственную жизнь, и имидж самого крутого авторитета города. Я был уверен, что Павла Эдуардовича звонок Косоурова взволнует настолько, что он тут же попытается со мной связаться, и не ошибся. Не прошло и получаса, как мой мобильник завыл шакалом. Юрлов был взволнован, это стало очевидным по первым же прозвучавшим из телефона репликам. В ответ я вежливо предложил встретиться и обсудить проблему в спокойной обстановке. После секундной заминки Юрлов согласие на встречу дал. Для Павла Эдуардовича звонок Косоурова, похоже, явился сюрпризом. Возникли сложности в уже решенном, казалось бы, деле по устранению хорошего знакомого. Более того, этот хороший знакомый мог показать зубы в самый неподходящий момент. Вот почему Юрлов не рискнул пускать меня в свою берлогу и предложил встречу на нейтральной территории. Скорее всего, Павел Эдуардович боялся слежки, причем с самых разных сторон. И, надо признать, в своих опасениях он был прав. За ним действительно следили, и, как я подозреваю, не только мы с Черновым.

Юрлов никаких таких «мерседесов» не признавал и уж тем более шестисотых, а ездил на скромнехоньком БМВ, рядом с которым тем не менее моя «Волга» выглядела откровенно плебейски.

— А почему на «Волге»? — удивился моей внезапно прорезавшейся скромности Юрлов, когда я сел к нему в машину на остановке троллейбуса с громким названием «Пушкинская».

— Конспирируюсь, — отозвался я и пристально посмотрел на охранника Колю, который держал руку в кармане плаща и косил на меня звероватым глазом.

Юрлов сидел на переднем сиденье, рядом с водителем. Павел Эдуардович то ли по причине духоты в салоне, то ли от волнения сильно потел и без конца вытирал обширную розоватую лысину носовым платком. Шофер-охранник Сеня смотрел прямо перед собой, демонстрируя полную незаинтересованность в нашем разговоре. Его поза показалась мне нарочитой, ибо БМВ стоял и не было необходимости с таким напряжением изучать дорогу. Словом, меня боялись и даже не особенно старались этот страх скрыть.

— С чего это вы, Феликс, взяли, что я собираюсь вас убить?

— Так самая пора, Павел Эдуардович. Я ведь слишком много знаю и о делах покойного Чуева, и о проблемах пока еще живого Юрлова. А вам, насколько мне известно, на хвост сел бывший хозяин. Я имею в виду Николая Емельяновича Вощанова. Кажется, именно вчера состоялась ваша с ним встреча.

Мою осведомленность Павел Эдуардович переживал неприлично долго, похоже, она явилась для него полным сюрпризом.

— Только не говорите мне, Феликс, что вы работаете на Вощанова.

— Будем считать, Павел Эдуардович, что я работаю на его оппонентов. Но мы тоже интересуемся деньгами, полученными вами от одной партийно-государственной структуры. Нам почему-то кажется, что вы эти деньги не только не растратили, но и сильно приумножили.

— До сих пор я полагал, что имею дело с самым обычным провинциальным авантюристом.

— Людям свойственно ошибаться.

— И почему я не уехал за границу? Ведь была же возможность.

— Не смешите меня, Павел Эдуардович. Кому вы там нужны? Кроме того, вам рано на покой, да и не бывает пенсионеров с миллиардом долларов в кармане. Деньги всегда требуют активности от своего владельца, а большие деньги — большой активности. Я так полагаю, что вы уже рассказали Николаю Емельяновичу о нашей операции с фальшивыми купюрами?

— Слушайте, Феликс, давайте честно: вы что, спрятали подслушивающее устройство в моей машине?

— С чего вы взяли, Павел Эдуардович? Просто я вас очень хорошо знаю. Вам нужно было выиграть время для того, чтобы выяснить, какие силы стоят за Вощановым, и вы продемонстрировали лояльность моей головой. А поскольку вам не хотелось, чтобы я попал в руки Николая Емельяновича живым, вы поручили Косоурову меня устранить.

Протестов не последовало. Юрлов уже успел сообразить, что, отрицая очевидное, он выглядел бы глупо и жалко. Разговаривая с Павлом Эдуардовичем, я нет-нет да и посматривал в окно, нервируя этим охранника Колю, который прямо-таки изнывал от желания вытащить из кармана пистолет и ткнуть его дулом мне в бок. Улица по случаю усиливающегося дождя не выглядела слишком многолюдной. А вот в проносящихся мимо автомобилях недостатка не было, и их повизгивание и похрюкивание чрезвычайно раздражало Павла Эдуардовича, который, оставив в покое лысину, принялся с ожесточением вытирать шею.

— Выключи ты двигатель, — сказал он наконец задумчивому Сене. — Духота в салоне невыносимая.

Водитель нехотя подчинился. БМВ чавкнул напоследок и заглох. Но на мое предложение открыть боковое окно Юрлов ответил отрицательно.

— Надеюсь, вы не собираетесь мне мстить, Феликс?

— И напрасно надеетесь, Павел Эдуардович.

Вой шакала, который послышался из моего кармана, заставил Юрлова подпрыгнуть на переднем сиденье, а охранник Коля едва не произвел самострел.