Авантюрист

Роль бани выполняли две вместительные, обтянутые шкурами юрты. В отведенной командному составу стояла железная печка, на которой булькали кипятком чугунки. Внутри оказалось жарко натоплено, но никаких привычных условий не было и в помине. Все-таки походная импровизация из подручных материалов. Настоящей родной баней, хорошим деревом, березовым веником и дровами близко не пахло. Посидеть всласть, попарить кости под разговор о наболевшем не вышло, да и к лучшему. Время неумолимо летело, а я себе напридумывал дел по русинской простонародной присказке: «делов как дров аль у гидры голов»; еще одного дела толком не закончил, как несколько новых образовалось.

Зато Акинф отчитался: распросы Имиры ничем расследованию не помогли; Редди присоединился к свите лейтенанта Риттера в Белграде — вотчине князя Белоярова, — предъявив рекомендательные письма. За время пути по тракту Висельников ничем себя не запятнал.

Зато Акинфу удалось выяснить, что вчера днем из лагеря был отправлен экипаж фельдкурьеров. Фишер торопился присвоить себе блестящую победу и отправил в ближайший форт Стерегущий курьера с донесением на охраняемой повозке. Опрос свидетелей показал, что Редди покинул лагерь в ней. Вороватый слуга, возможно, купил себе место в экипаже, потому что посадка происходила на выходе из лагеря. Если он уже прибыл в форт, то дело дрянь. Он сильно опередил нас по времени. Даже думать не хочется о том, что в Стерегущем могут находиться сообщники торговцев оружием…

Ординарцу надоело лицезреть мою свежепомытую, но кислую мину.

— Ваше благородие, дозволь догнать вора.

Он не шутил. Вспомнился наш первый разговор: собирался в одиночку пройти грымский лес, прошмыгнуть мимо бандитских засад в ущелье. И тогда, и сейчас говорил уверенно, словно не видел в этом анабазисе затруднений. Оно и логично — бывший гвардеец, по земным меркам, считай — спецназовец. Опять же личные счеты — хороший мотиватор выследить и закопать негодяя. Гайдук неоднократно спасал мне жизнь, и я к нему сильно привязался. Все мне в нем нравилось: и манера, и разум, и ухватки, а своим предложением «догнать вора» он меня сразил наповал. Что я такого совершил, что человек мою беду разруливать взялся?

— Жаль будет тебя потерять, Акинф.

— Смертушка меня обождет.

— Тогда собирайся, брат. Я тебе пока документы выправлю!

Кинулся к офицерскому саквояжу, в который сложил бумаги изменников, достал папку, извлек бланк патента. Ральф на этот раз не помогал, только наблюдал за магическим превращением опального гайдука в армейского капрала.

На толстой, богато украшенной геральдикой бумаге я накропал на имперском что-то вроде: «Настоящим удостоверяется, что капрал Армии Освобождения Акинф Иванов выполняет особое задание лейтенанта Богдана Романова, офицера генерального штаба Армии Освобождения. Подателю сего оказывать всемерное содействие». Повторил тот же текст на русинском, добавил затейливую роспись с расшифровкой и дату. Следом оформил сыскной лист на вора и изменника Редди. С описанием его невыразительной для рыжего паренька внешности я намучился изрядно, так что пообещал при встрече непременно усадить предателя на самый кривой и сучковатый кол. С рукописными документами устал сильнее, чем с патентом, поскольку каждую буковку приходилось тщательно вырисовывать — настолько у меня, оказывается, испортился почерк благодаря «клаве». И языки как-никак совсем недавно освоил.

— Вот, держи, — передав документы, повесил ему на шею пулезащитный гамион. — Вся надежда только на тебя.

Пока упражнялся в каллиграфии, ординарец собрался-подпоясался в дорогу.

— Не сомневайтесь, Богдан Всеславыч, наше дело правое. По своей земле ходим.

Кто кого напутствовал — еще вопрос. Непозволительно долго выколупывал из сознания адекватный ответ. Запутался в имперских, английских, русинских и русских словах сразу. Только когда Акинф ушел, осознал, что он назвал меня чужим отчеством, а я ординарца не поправил. Настоящее в этом мире еще ни разу не прозвучало. Видимо, не один полковник Фишер связал мою фамилию со здешней версией «бунтовщика и обманщика Емельки Пугачева». Время покажет, что я выгадал, а что прогадал, променяв офисное стойло на волчью жизнь.

Ральф «выбрался» из своего «смертника» и, как заправский слон в посудной лавке, растоптал изящный фарфор моих планов на остаток дня. Маг не просил, требовал срочно поднять задницу и отнести полученный в результате гибели черной баронессы стеклянный «кочан брюссельской капусты» в туман. Супергамион внезапно зажил своей собственной жизнью, чем сильно озадачил, а затем напугал своего создателя до икоты. Как водится в этих ваших голливудах, ученый — «калач верченый» в приступе творческого экстаза соорудил нечто выдающееся. Творение «совершенно случайно» обнаружило пакостные свойства, и теперь простой парень срочно должен спасти окружающую среду и себя лично. Кому же еще поручить это дело, кроме как самому себе, офицеру по особым поручениям?!