Мистик

Владимир Поляков Мистик

Интерлюдия

Где-то в преддверии Хаоса

Бывают в цепи миров места обычные, не совсем обычные и просто странные. Но случаются и те, что одним своим видом показывают свою суть – суть, отличную от порядка и стабильности. Места, на которых дыхание Хаоса навсегда оставило свою печать. Переплелось неразделимо живое и мертвое, красота и уродство, движение и покой. Именно так в мире зарождается Хаос.

Хаос. Безликая сила, первооснова бытия, изначальная точка всего сущего. И она же конечная, апофеоз разрушения и пресловутый символ гибели миров. Для каждого свой Хаос. Его волны бьются о сотни миров одновременно, проверяя на прочность, стремясь разрушить преграды, возведенные стражами стабильности и покоя.

Грубая сила и… поиск обходных путей. Там, где не справляется тяжелый таран, в ход пойдут тонкие струны лунного света, что туманят разум детей ночи. В потаенные уголки сознания вползают иные, непривычные мысли, подсыпая щепотку острой приправы сумасшествия в трезвый и холодный аналитический ум.

Услышав песню, идущую от пределов Хаоса, ты становишься иным. И вот тогда, только тогда, мир предстает в новом свете, начинает переливаться сотнями ранее незаметных граней, словно драгоценный кристалл.

Но здесь царит мрак. Лишь стены сами излучают неяркое сияние, отбрасывающее сотни теней. Живых теней, то начинающих медленный танец, то застывающих на несколько мгновений.

В воздухе витают таинственные ароматы, за которые многие парфюмеры отдали бы душу демонам. Но кому нужны их души тут, в месте концентрированной магии и легкого безумия? Уж точно не тем двоим, что сидели около бездонного колодца.

Один из них смотрелся хозяином положения. Облик его то и дело менялся, словно этому существу неинтересно было долго оставаться в одном теле. Вот он тонкий, с болезненным румянцем на впалых щеках, а через пару секунд уже коренастый здоровяк, словно вырубленный из гранита. Неизменными оставались лишь черные волосы, волной спадающие на плечи, и глаза. Заглянувший в них мог отшатнуться в ужасе или же надолго застыть. Это были два провала в иную вселенную. Они пронзали душу неосторожного, решившего проявить излишнее любопытство. Пронзительный взгляд выискивал все скелеты в шкафу, срывал с петель двери личного ада, который есть даже у самого закаленного в огне цинизма демона.

– Как поживает наш веер миров? – с легким оттенком любопытства поинтересовался он, обращаясь к своему собеседнику. – Мой заклятый враг все еще рассчитывает на победу в Игре?

– Уповает на своих слуг. Берется восторженный романтик в количестве одной штуки, насаживается на вертел высокой цели, сдабривается россказнями о торжестве бобра над ослом. Подается с гарниром обещанной силы, могущества и любви до гроба, дураки они оба. Вуаля, блюдо под названием «светлый герой» подано в горячем виде.

– Не стоит недооценивать нашего противника. И не гримасничай, цель оправдывает средства. Грамотные обещания, по большей части выполняемые, – серьезная сила. Ведь ОН – это в какой-то мере я сам. В небольшой, конечно. Слишком давно это было. Хотя… Что такое время? Пыль под ногами вечности. Да, ты выполнил мое поручение?

Тот, к тому были обращены эти слова, задумался. Думать этому существу приходилось часто и подолгу. Именно за острый ум его и ценил тот, кому он был обязан всем – от собственно жизни до большей части своего могущества. Советник, помощник по спецпоручениям, собеседник в часы скуки и даже своеобразный громоотвод. В общем, классический мудрый шут при не менее умном властелине. Только вот видок у «шута» был такой, что при встрече в темном переулке у случайного прохожего могли подкоситься колени.

Уродливый змеистый шрам на левой щеке навсегда искривил лицо злобной саркастической гримасой. Пергаментно-серая кожа подошла бы лежалому трупу, но никак не живому существу. Пальцы нервно барабанили по рукоятям двух слегка искривленных клинков, от которых разило многослойными атакующими чарами. Было видно, что он не хотел касаться предложенной темы, – вот только выбора не было. Он обреченно уставился в пол.

– Не совсем, экселенц. Спешка, она только при ловле эльфов хороша, а то разбегаются, как тараканы от тапки.

– Ерничать потом будешь, гаер, – скривился названный «экселенцем». – Неужели я зря послал тебя в мир Фрахталя? Ты там уже давно, а это место все так же стабильно, Хаосу трудно туда проникнуть.

– Раньше вы величали меня Шутом. Это понижение или повышение?

– Это синоним, балбес. – Сталь, звенящая в голосе существа, пропала. – Ладно. Раз ты не можешь справиться сам, пора привлекать того, кто вытащит кристаллы из огня. Надеюсь, у тебя есть идеи?

Гаер вытянулся в струнку, прищелкнул каблуками и оглушительно заорал:

– Так точно! Их есть у меня! Много! И одна особенно хорошая.

– Не ори, уши болят. Лучше давай про эту свою хорошую идею. Вдруг действительно заинтересуют.

– Обещаю. Мне удалось найти место, откуда ваш соперник по Игре берет оружие. Оч-чень необычный мир. Его называют Земля.