Авантюрист

Шаул терпеливо пояснил: «Каждый год Сыновья с Пяти Планет встречаются, чтобы согласовать квоты и распределение сверхсветовых двигателей. Так как, к сожалению, представители Пяти Планет соревнуются и подозревают друг друга, каждый из них говорит на своем языке. Если бы они выбрали один из пяти языков, Сыновья с четырех других планет потеряли бы лицо. Проще решить эту проблему, пользуясь услугами толмача, переводящего каждое слово на четыре других языка. Таким образом у Сыновей есть время на размышления, обеспечивается полная беспристрастность обсуждения, а достоинство ни одной из пяти рас не подвергается унижению».

Беззвучно рассмеявшись, писец-шаул продолжил: «Как ты понимаешь, толмач не играет особой роли, потому что каждый из Сыновей понимает – в какой-то мере – язык, на котором говорят четверо других. Переводчик служит всего лишь символом равенства и добросовестного сотрудничества сторон, смазывает легко заедающий механизм сцепления между Сыновьями, если можно так выразиться».

С сомнением потирая подбородок, Пэдди тихо заметил: «Но совещание Сыновей – главный секрет Галактики. Никто не знает, где и когда оно проводится. Тайные любовники не сравнятся с ними в осторожности и пугливости».

«Верно, – согласился шаул, оценивая Пэдди проницательным задумчивым взглядом. – Как тебе может быть известно, многие архаические расы не удовлетворены существующими квотами, и группа Сыновей Лэнгтри, собравшихся вместе – заманчивая цель для убийц».

Пэдди выразительно взмахнул рукой: «Почему же мне оказана такая честь? Есть много других полиглотов».

«Разумеется, – отозвался шаул. – Я, например, свободно владею всеми пятью языками. Тем не менее, я не преступник, ожидающий казни».

Пэдди понимающе кивнул: «Так-так. Что, если я откажусь переводить?»

«После того, как на тебя пару раз наденут нейросбрую, ты поспешишь ухватиться за любую возможность умереть как можно скорее».

«А, подлые твари! – простонал Пэдди. – В наше время человек уже не принадлежит себе».

Шаул наклонился, поднял поднос с посудой длинными и тонкими, как карандаши, пальцами и вышел из отсека, но скоро вернулся: «А теперь, землянин, я обязан обучить тебя надлежащему церемониальному протоколу. Некоторые из Сыновей настаивают на соблюдении этикета. Мы прибудем в пункт назначения уже завтра – но, к счастью, все это достаточно просто».

II

На следующий день шаул снова разбудил Пэдди; на этот раз он принес не только завтрак, но и бритву с распылителем дезодоранта, свежее белье и пару сандалий на толстых подошвах. Взвесив сандалии в руке, Пэдди вопросительно взглянул на писца.

«Ты будешь ходить по камню», – пояснил шаул.

Пэдди побрился, разделся, опрыскался дезодорантом, надел свежую одежду. Потянувшись, он размял руки и пощупал лицо: «Что ж, мой вислоухий друг, ты обошелся со мной по-человечески. Если бы это было не так, я бы уже подметал этот трюм твоим капюшоном – хотя бы для того, чтобы продемонстрировать пренебрежение к церемониям Сыновей».

«Если бы это потребовалось, я мог бы позвать охранника-кудту – он стоит за дверью, – отозвался шаул. – Скорее всего, однако, это не потребовалось бы».

«Наши мнения расходятся, – заявил Пэдди. – Для того, чтобы выяснить, кто из нас прав, давай устроим маленькую дружескую потасовку. Один бросок – кто кого поймает – просто чтобы позабавиться. Выцарапывать глаза, рвать кожу или драть волосы не будем: я не для того побрился и надушился, чтобы снова замызгаться».

«Как тебе будет угодно», – сказал шаул с усмешкой, обнажившей остроконечные зубы из серого металла.

Пэдди приблизился и взялся рукой за предплечье писца. Шаул ускользнул, как смазанный маслом угорь, схватил Пэдди за плечи жилистыми руками и резко развернул его – незнакомый с этим приемом, Пэдди почувствовал, что теряет равновесие. Но сопротивлялся он только долю секунды – тут же поддался, пригнулся, отскочил в сторону и рывком потянул шаула за собой. Шаул свалился на палубу. Пэдди вскочил на него верхом и прижал спиной к полу. Они встретились взглядами – желтовато-серые глаза Пэдди смотрели прямо в светящиеся зрачки шаула.

Пэдди вскочил. Шаул медленно, почти неохотно поднялся на ноги.

«Ага! Мы, земляне, все еще умеем драться! – торжествовал Пэдди. – Вычисляйте корни в уме, вислоухие твари – в этом вам не откажешь. Но если в потасовке мне понадобится помощник, никто не заменит увальня с зеленой матушки Земли!»

Писец-шаул подобрал старую одежду и посуду, оставшуюся от завтрака. Взглянув на Пэдди, он сказал: «Поразительно! Вы, земляне, поразительная раса». Он вышел из отсека и закрыл за собой дверь.

Пэдди нахмурился и закусил губу: «Хотел бы я знать, чтó он имел в виду?»

Через час шаул вернулся и подозвал его пальцем: «Пойдем, землянин».

Пэдди пожал плечами и подчинился. За ним вперевалку, опираясь на пятки, последовал молчаливый охранник-кудту.