Авантюрист. Избранное 2010

Во–вторых, возникает вопрос о целостности экономической и управленческой системы в период суперкризиса. Конечно, кое–где у нас порой появляются статьи о грядущем распаде США, однако, даже если за ними и есть какие–то основания, данный исход выглядит чрезвычайно маловероятным в обозримой перспективе. Лично я, например, занимаясь Америкой достаточно скрупулезно, не вижу реальных перспектив распада США, как минимум в ближайшие лет 15–20, даже в случае самого худшего для них сценария экономического кризиса. А вот с ЕС вопрос, как минимум, открытый. Что будет с экономикой Европы, пактом о стабильности и с самим евро, если какая–то страна еврозоны, скажем Испания, обанкротится? Сохранится ли целостность единой валютной зоны, если, например, в Греции или Австрии начнется гиперинфляция? Как отреагирует финансовая система Европы, если гавкнется французская банковская система? Где окажется евро, если кризис будет такой мощный, что вызовет в Германии или Италии всплеск национализма под лозунгом «Хватить кормить дармоедов!», и они выйдут из еврозоны, вернувшись к марке и лире, а то и вовсе покинут ЕС? Кто будет платить по государственным обязательствам Бельгии, если дело дойдет до распада страны? Думаю, мало кто из владельцев крупных капиталов захочет проверять все эти варианты на своей шкуре.

Третий параметр задачи — глобальный потенциал валюты. США за весь 20–й век, несомненно, продемонстрировали, что они хотят, готовы и имеют возможность обеспечивать безусловное доминирование доллара на планете, как основы своей системы колониального налогообложения. Для поддержания его статуса Америка уже многократно прибегала ко всем мыслимым средствам — финансовым махинациям, подкупу, обману и нарушению любых договоров, угрозам, интригам, переворотам, и, если необходимо, даже к прямой военной силе. На реализацию каждой возможности по расширению зоны влияния доллара и финансовой системы США вообще, бросались все силы и ресурсы государства и экономики. Каждая попытка ограничить влияние доллара натыкалась на сокрушительную контратаку со стороны США. Даже Британия и Япония крепко получили американским сапогом по сопатке в 90–х, за один только намек на попытку уйти с долларового фарватера. ЕС же пока никак не проявил своей готовности так же агрессивно и упорно обеспечивать доминирование евро в мире. Более того — такая цель даже не обсуждается. А если учесть, что евро молодая, не проверенная в горниле кризисов валюта, зависящая от конъюнктурных возможностей и интересов почти двух десятков стран, то ее глобальные долгосрочные перспективы как минимум находятся под большим и жирным вопросом.

Следующий вопрос — геополитическая самостоятельность. По поводу США такой вопрос вообще не стоит. Можно сколько угодно говорить о конфликте интересов разных групп американской элиты, но все их конфликты кончаются на берегу океана. Для мира США выступают политическим и геополитическим монолитом, который сам определят свои цели и идет к ним напролом, плюя с высокой горки на интересы и мнения всех остальных. Если же посмотреть на ЕС, то ничего этого нет и в помине. ЕС не представляет собой ни реальной политической, ни геополитической целостности, тем более самостоятельной.

Все общеевропейские решения принимаются с помощью крайне медленной и неэффективной процедуры консенсуса, и достаточно одной стране встать в позу, чтобы провалился любой общеевропейский политический или геополитический проект. При этом, ни для кого не секрет, ни политический инфантилизм младоевропейцев, ни их же проамериканская позиция, а также сомнительного происхождения проамериканизм некоторых политических кланов в Западной Европе, получивших власть в последние годы. Вся политическая система ЕС похожа сегодня на польский Сейм, где любое сильное государство вроде Австрии или России могло заблокировать любое самое нужное решение, просто купив пару польских магнатов. В условиях мирового кризиса, когда многие страны ЕС будут требовать себе режима наибольшей поддержки, которую, естественно, им никто из еврососедей не пожелает предоставить, возможность внешнего влияния на отдельные европейские страны возрастет многократно, а возможность принятия консенсусных решений будет близка к нулю, что превратит ЕС как целое в геополитического паралитика.