Авантюристка

Годфри слушал, нахмурив брови: по долгу службы он привык руководствоваться логикой, и рассуждения супруги казались ему чересчур путаными.

– Луиза Монпансье и ее дядя тоже оказались втянутыми в эту авантюру, – продолжала примадонна. – Нам ничего не известно о метках на теле Эдуарда Монпансье, но вряд ли он присоединился к татуированному братству, когда его брат скончался, иначе Джерсовый не стал бы охотиться за Луизой с таким рвением.

Мы с Годфри переглянулись и пожали плечами.

– Образно выражаясь, столь разношерстную компанию обрамляют Алиса, герцогиня де Ришелье, и ее принц, наследник династии Гримальди. К тому же поблизости могут бродить члены Кварты, которых мы так и не вычислили. – Ирен резко выпрямилась: – Или вычислили? Нет, вряд ли. Вот что: нужно проконсультироваться с Шерлоком Холмсом.

Я повернулась к Годфри, раскрыв рот от изумления, и он ответил мне тем же.

Глава тридцать пятая В чужом обличье

Сара Бернар вплыла в номер Нортонов, недовольно поджав – или, как сказали бы французы, скривив – накрашенные алой помадой губы. Рисовая пудра придавала ее лицу благородную бледность; пламя огненно-рыжих волос пряталось под воздушными шарфами.

– До чего невыносимый тип, дорогая моя мисс Аксли! – посетовала она, присев на обитый зеленой парчой диван, совершенно не сочетавшийся с ее голубым шелковым платьем. – И при этом достаточно хорошо образован, чтобы изъясняться по-французски. Поразительно!

В руках Божественная Сара, словно скипетр, сжимала трость с золотым набалдашником. На лице актрисы, обычно подвижном, застыла ледяная надменность, отчего она сделалась похожей на взъерошенного мертвеца.

– Англичане – простите, ради бога, мою прямоту, – удивительно чопорны. Ваш мистер Олмс, представьте себе, назвал меня скучной певичкой и заявил, что моя проблема не достойна его внимания.

– Да быть того не может! – прошептала я.

– Но я ему объяснила, что я драматическая актриса, а вовсе не оперная дива, что я не пою на публику, вообще никогда не пела и петь не собираюсь, хотя с удовольствием сыграла бы Гамлета.

– И что же он?

– Заявил, что образ Офелии подходит мне куда больше. – Легкими движениями Сара сорвала с головы воздушные шарфы. – Я объяснила, что уже играла эту роль в Париже, и спросила, случалось ли ему там бывать. Он ответил: «Недолго, мадам». – Божественная Сара наклонилась ко мне. В глазах ее плясал озорной огонек. – «Давно ли, месье Холмс?» – спросила я. «Совсем недавно», – процедил он сквозь зубы. Да уж, думаю, соблазнить его было бы весьма непросто.

Я поискала взглядом Годфри, но тот отправился выполнять очередное загадочное поручение супруги. «Мадам Сара» залилась столь характерным для нее звонким, мелодичным смехом. Меня поразило, насколько точно Ирен удалось его воспроизвести. Моя подруга сняла пару-тройку аляповатых колец и положила в конфетницу, стоявшую на столике рядом с диваном.

Не переставая смеяться, примадонна зарылась в диванные подушки. В эту минуту она была похожа на Сару Бернар как никогда – ее выдавали лишь янтарно-карие глаза. Даже своему прямому носу Ирен придала гордый изгиб носа великой актрисы.

– Неужели ты не побоялась нанести визит в образе Сары Бернар самому выдающемуся сыщику в Европе?

– Нет. Холмса совершенно не занимают женщины, выставляющие себя напоказ. Он человек иного, хирургически точного склада. Холмс – образец сдержанности, тогда как Сара – воплощение преувеличения. Презрение собеседника – лучшая маскировка. Мистер Холмс счел меня глупой, самовлюбленной особой, не стоящей его беспокойства, и быстро выпроводил меня за дверь.

– Так что же тебе удалось выяснить?

– Во-первых, Холмс приехал в Монте-Карло из Парижа. Во-вторых, мои опасения подтвердились: он знает о деле Монпансье.

– Как ты это поняла?

В голосе примадонны тотчас вновь зазвучали бернаровские нотки:

– Я собираюсь поставить пьесу, месье Олмс. Великую трагедию. Говорят, недавно какой-то безумный дядюшка утопил юную племянницу в Сене. Не могли бы вы заняться расследованием сего прискорбного случая, дабы я смогла написать финал трагедии?

– И?

– Он тотчас помрачнел и заявил, что только газетчики позволяют себе наживаться на чужом горе; мы же должны относиться к нему с уважением. Он посоветовал мне ознакомиться с классическими источниками, как это делал бард с берегов Эйвона, и предложил исполнить роль леди Макбет. Должно быть, я показалась ему столь же кровожадной.

– И что потом?

– Прежде чем удалиться, я ненароком обронила запечатанное дворцовым сургучом приглашение на мое выступление, что присылала Алиса. Он тотчас схватил его и вернул мне, взглянув на печать лишь мельком – настолько ему не терпелось выставить меня за дверь. Быть может, всему виною мои духи. – Ирен вяло помахала ладонью, и в нос мне тотчас ударил аромат тигровой лилии.

– Или он понял, что его водят за нос, – заметила я.

– Touch'e[63], Нелл. – Ирен умела ценить точную реплику, даже если она была обидной. – Но ты понимаешь, что я сегодня узнала?