Авантюристка

– Это случилось прямо здесь. – Герцогиня обвела рукой ничего не подозревавших игроков. – Однажды на глазах Элеоноры некая несчастная девушка, еще совсем ребенок, отчаянно проигрывала за этим столом. В казино неудача преследует многих, а потому почти никто не замечает подобных инцидентов. Но Дузе обратила на нее внимание, ведь она тонко чувствует человеческую драму. Мертвенно-бледное лицо, страшный блеск в глазах… очередной проигрыш, и вот она уже достает цветной пузырек из ридикюля… запрокидывает голову, пьет… Теперь Дузе еще искуснее изображает смерть на сцене, но с тех пор она обходит любое казино стороной – не только это.

– Но почему бедняжка покончила с собой? – поразилась я. – Кто она? Как так случилось, что столь юная особа впала в зависимость от колеса фортуны?

– Дузе поведала мне эту историю, но она ничего не знает о ее несчастной героине. Скорее всего, она была благовоспитанной девушкой, пристрастившейся из-за какого-то подлеца к азартным играм. Бедняжка проиграла почти все, что имела, и, подхватив игорную лихорадку, уже не могла остановиться, как вдруг поняла, что ей нечем платить. Очевидно, она рассчитывала, что рано или поздно рулетка принесет ей удачу и она сможет вернуть долг. Этого, однако, не произошло, и… кто знает, откуда она была родом и где нынче покоится ее тело? По крайней мере, ее история послужит нам хорошим уроком, ведь бедняжка была молода и, возможно, хороша собой. Смерть ее – большая ошибка. Дузе видела крах юной жизни своими глазами и была потрясена до глубины души.

– Les inconnues de la roulette[43], – прошептала Ирен.

– Прошу прощения? – переспросила герцогиня.

– Я лишь подумала, ваша светлость, что юным своенравным леди не так уж и сложно найти способ саморазрушения. И среди них встречаются весьма миловидные особы.

Мы шли по приватным залам. Повсюду слышались стук шариков рулетки и игральных костей и шепот игроков, мерный, словно шелест дождя за окном. Приведя нас в богато обставленный кабинет, герцогиня попросила:

– Зовите меня Алисой. Мне нравятся американские правила. Это отец мой души не чает в аристократии. – Она улыбнулась мне: – А вас я, в свою очередь, буду рада звать Пенелопой, мисс Хаксли. Среди моих знакомых нет никого, кто носил бы это замечательное имя. Если мы с вами откажемся от формальностей, я смогу почувствовать себя героиней одной из нынешних пьес Оскара. Ведь ваше имя почти столь же изысканно, как Гвендолен[44].

– Если ваша светлость находит это уместным…

– Уместным! Да ты само воплощение уместности и приличия, Пенелопа. – Герцогиня с легкостью перешла к дружескому тону. – Стоит тебе только нахмурить брови, как тотчас содрогнутся грешники мира сего, все до единого. Будь так добра, зови меня Алисой. Я богата и знатна, но у меня совсем нет друзей. Ах, Ирен! С первого взгляда я прониклась доверием к тебе и твоему чудесному супругу. Конечно, принц мне очень дорог, и все-таки я не могу не восхищаться вашим союзом, ведь Годфри – простой, но в то же время весьма выдающийся человек. На поверку аристократы ужасно скучны! Присаживайтесь, пожалуйста.

Мы опустились на блестящий черный диван с набивкой из конского волоса. На столике перед нами сиял чайный набор в георгианском стиле. Алиса устроилась напротив в уютном кресле в стиле Людовика XV и налила нам чаю.

Ирен одарила нашу титулованную хозяйку снисходительной улыбкой:

– Несмотря на твое отношение к аристократии и презрение к азартным играм, совсем скоро ты станешь правящей герцогиней этого тепличного мирка.

– Дорогая моя Ирен, я бы уже давно с удовольствием ею стала, если бы не князь Карл и его предрассудки. Он к тому же совсем не спешит отойти в мир иной. – Голубые глаза Алисы замерцали, словно море, окружавшее окаймленное скалами княжество. – Старик убежден, что его рассудительному сыну нужна смиренная и кроткая супруга. – Она засмеялась, радуясь возможности посудачить. – Но ведь Альбер, как и я, – натура противоречивая. После развода он заслужил репутацию распутника – да-да, дорогая моя Пенелопа, это правда! С другой стороны, с женщинами он довольно застенчив и готов остепениться. Что же касается моих собственных девичьих увлечений…

– Доктора Траляля и доктора Труляля[45], – подсказала Ирен.

Алиса залилась звонким смехом в неподобающей герцогине манере:

– У тебя, как и у Сары, искрометное чувство юмора. Вот почему я сразу прониклась к тебе симпатией. Я совершила немало глупостей, но это уже в прошлом. Мне очень хочется стать столь же приличной герцогиней, какая непременно вышла бы из Пенелопы, будь у нее желание породниться с монаршей особой.

– У меня? Упаси господь!

– Не забывай о шантажисте, – напомнила Ирен.

Алиса отхлебнула чаю:

– Хм. Такое не забудешь. Но я уверена, вы с ним справитесь. Как бы там ни было, больше ничто не угрожает нашему с Альбером счастью, кроме строгого отца и загадочного злоумышленника.

– По-прежнему ли принц интересуется подводным миром? – неожиданно осведомилась Ирен столь вкрадчивым голосом, что я сразу поняла, как важен для нее ответ.