Авантюристка из Арзамаса, или Закон сохранения энергии. Часть I

Альбина уже с трудом отслеживала события. К ее неописуемому восторгу состояние зыбкости и липкости, заволакивающее ее время от времени, случалось все чаще. С одной стороны, это как будто бы здорово — она ведь уже поняла, что такое состояние является для нее предвестником счастливого забвения в обществе обожаемого Утицкого, когда он не боится быть застуканным женой или домработницей, а полностью принадлежит одной лишь Альбине. С другой, такие состояния происходили с ней все чаще и, мало того, что иногда они обозначали как раз окончание счастливого времяпрепровождения в объятиях Утицкого, но, что гораздо хуже, иногда она оказывалась в их крошечном гнездышке для двоих, но предвкушение радости было напрасным, потому что возвращаться обратно иной раз приходилось уже через пару часов, так и не дождавшись Утицкого. Больше того, возвращаясь обратно к себе, она обнаруживала некоторые несостыковки. То Люся смотрела обиженно и намекала на каких-то таинственных гостей, с которыми якобы Альбина закрывалась у себя в комнате. Но на Люсю, по большому счету, Альбине было наплевать — что она, не найдет себе другую домработницу? Конечно, она уже давно привыкла к Люсе, и та ее очень даже устраивала. В конце концов, Альбина вовсе не обязана отчитываться перед домработницей о своих гостях. Смущало Альбину как раз то, что ведь гостей-то никаких и не было. Что это, Люся вдруг стала заговариваться? У нее начались видения? Да, надо с этим что-то делать…

Хуже всего было то, что непонятности происходили не только с Люсей. Странно вел себя Иоанн при последней встрече, намекая на какой-то мифический обед. Еще более странно говорил с ней Утицкий, каждый раз начисто забывая прошлую встречу. Что характерно — встречаясь у Альбины дома, Сашка категорически отказывался говорить о встречах в том странном доме, как будто их и не было вовсе. Встречаясь же там, на его территории, он воспринимал Альбинины речи и воспоминания, как фантазии. Ему нравилось называть их ее эротическими фантазиями, Альбина же склонна была считать это его сексуальными грезами. В сущности, ей было глубоко наплевать, кто во что играет. Главное, ей было очень хорошо с Утицким, все остальное — такие мелочи. И все-таки как это странно…

И совсем уж отвратительно отношения складывались с Варенником. Альбина никак не могла понять причину резкой перемены Варенника. Что случилось? Ведь раньше он относился к ней, как к богиньке. Обожал, чуть ли не на руках носил. Теперь мало того, что перестал выделять ее из всех своих подопечных, обязав платить общую дань. Ныне он так загрузил ее субботниками, что выдерживать такую нагрузку Альбине становилось уже не по силам. Оно то, конечно, такая загруженность приносила хороший доход, ведь всем ясно, с каких таких доходов живут звезды. Концерты, к сожалению, бывают не так уж часто, зато платить за это удовольствие приходится регулярно и довольно дорого — что ж, такова участь всех звезд шоу-бизнеса: люди публичные, они просто обязаны и выглядеть лучше остальных людей, и ездить на куда более дорогих машинах, жить в гораздо более комфортабельных условиях. А откуда всему этому взяться, если записи приносят сущие копейки, такой мизер, что даже не прокормишься, не говоря уже о квартирах, машинах, одежде и прочих прелестях жизни. Такова суровая реальность: наградил Бог талантом — ты просто обязан делиться им с народом. Даже если побочные стороны славы тебе не особенно нравятся. С другой стороны — все справедливо. Ясное дело, что талант твой принадлежит народу, но отсюда вытекает, что и тело твое принадлежит ему же: каждый человек имеет право иметь желания, и, как записано в Высшем Законе Страны — каждый человек имеет право реализовывать свои желания. Если имеет, за счет чего их реализовывать. Этот пункт в Высшем Законе не был указан, но предполагалось, что это само собой разумеется каждым законопослушным гражданином.