Авантюристка из Арзамаса, или Закон сохранения энергии. Часть I

Двойник Александры был обнаружен в Мамсбурге без особого труда. Хотя и Александра, и Валентина не были уроженками столиц, обеих судьба забросила в главные города одной страны. Правда, Валентина, несмотря на шикарные вокальные данные, певицей так и не стала. То ли порядочное воспитание не позволило встать на скользкие подмостки, то ли просто не повезло — истории не известно, но факт то, что жила она теперь жизнью простой русской женщины, матери троих детей и жены Михаила Седакова. Вот тут-то Алька и обалдела: Седаков-то даже отдаленно не напоминал Мальвинина! Несостыковочка вышла! То ли Седаков не приходится отцом детям Валентины, то ли Александра при зачатии своих детей обошлась без участия Мальвинина? Ведь главное условие существования двух миров Алька поняла в первый же день: единственные события, которые неизменно совпадают в обоих мирах, это рождение и смерть одних и тех же людей, от одних и тех же родителей и под одними и теми же именами и фамилиями. Иначе в обоих мирах наступил бы полный хаос. Так кто кого обдурил: Александра своего Мальвинина или Валентина — Седакова?

Впрочем, особо задумываться над моральным поведением подопечных Альке было недосуг. "Похитив" привычным уже способом Валентину, Алька передала ее на поруки Марьяновны, а сама отправилась понаблюдать за Александрой, заброшенной в чужой мир.

***

Тошнота внезапно подкатила к горлу и Александра покрылась липким холодным потом.

— О Боже, опять залетела, — пробурчала под нос Александра и потеряла сознание.

Очнувшись через несколько минут, она не узнала дом. Из шикарного загородного особняка она каким-то непостижимым образом оказалась в довольно тесной городской квартире. В доме было тихо и пусто — ни прислуги, ни паскуды Мальвинина, ни его злобных охранников. Никого. Александра не верила собственным глазам — как, она вдруг оказалась совершенно одна, без назойливого присмотра?

Чувство одиночества опьянило. Она не была одна уже много лет, с тех пор, как… Нет, нельзя об этом вспоминать. Нельзя! Сколько раз зарекалась, а память в очередной раз предательски демонстрирует лицо единственного дорогого человека на свете. Кроме детей, разумеется.

Интересно, куда же подевались злобные церберы? Мальвинин, ясное дело, должен быть в офисе. Как же, у него сегодня очередной "кастинг"! Только Александра-то прекрасно знала, кого и для чего он отбирает на этом кастинге. Ублюдок!

Александра выглянула в окно. Пейзаж ничем не заинтересовал ее: кроны деревьев наполовину закрывали обзор, лишь в правом углу просматривалась детская площадка с оригинальными вогнутыми зонтиками из странного полупрозрачного материала. Детки возятся в песочнице, мамаши сидят в сторонке на лавочке. Все, как обычно. Москва, как Москва. Только как она оказалась в Москве? Она же буквально несколько минут назад сидела в беседке на берегу Истры; чуть в стороне, почти под самым забором, расставив ноги шире плеч, стоял дежурных охранник. Якобы охранял ее от посягательств сумасшедших поклонников. Только почему-то смотрел не по сторонам, отыскивая замаскированного лазутчика, а пристально отслеживал каждое движение самой Александры. Еще бы, сколько его предшественников были уволены без выходного пособия после предварительного радикального избиения за нерадивую охрану певицы! Сколько раз екало сердечко у Александры, когда ей удавалось ускользнуть из-под внимания ежесекундной опеки. Как радовалась, глупая, обдурив охранника и выскочив за решетку калитки! И как всякий раз обрывалось все внутри, когда ее, не успевшую еще отбежать и десяти метров от ограды, ловил кто-то из внешней охраны. Как же теперь, когда она даже не пыталась сбежать, ей удалось вырваться из плена? И где она оказалась?

Александра еще раз обошла квартиру. Четыре комнатки, не очень просторные. Это мягко говоря. Если честно — скорее небольшие. Зато дефицит пространства с лихвой окупался каким-то странным уютом. Вот ведь явно люди обошлись без услуг дизайнера, а добились такого комфортного ощущения, какого она ни разу не испытала в их идеально разработанном-расланированном особняке. Уж там, казалось, и море пространства, и мебель шикарная, и стены шелком обтянуты, в некоторых комнатах даже расписанным вручную, а в результате все такое чужое, холодное. А здесь вроде и простенько, а так мило. На стенах, как в деревенских домах, много фотографий, портретов. Не больших, как в их доме. Александра не любила те шикарные портреты, заказанные Мальвининым у супермодного фотохудожника Мулецкого. Огромные портреты висели в гостиной, украшали лестничные пролеты. И везде Александра, Александра, Александра. Фальшивая улыбка, фальшивые глаза. Как ей надоели эти светло-голубые линзы, делающие ее темно-зеленые глаза водянистыми, почти прозрачными! А здесь…