Авантюристка (ЛП)

— Привет, великолепная, — Калеб идет с подносом и ярко улыбается на всю комнату. Я снова стону и прячу лицо в подушку. Прошлая ночь: алкоголь, предательство друга, неловкий телефонный звонок.

— Мне так жаль, что я позвонила тебе. Не знаю, о чем я только думала, — квакнула я.

— Не сожалей, — сказал он, ставя поднос на мою прикроватную тумбочку. — Я испытал немало удовольствия, осознавая, что был твоим первым выбором. — Он поднимает стакан воды, маленькую белую таблетку и протягивает их мне. От стыда я опускаю голову и прикусываю ноготь большого пальца.

— Я также сделал для тебя несколько тостов, если ты, конечно, уже готова для них. — Я взглянула на хлеб с маслом, и мой желудок сжался. Я покачала головой, и он быстро унес поднос.

Мой герой.

— Я звонил в отель этим утром, — говорит он, не смотря в мою сторону. Я выпрямляюсь в постели и чувствую, как моя голова начинает кружиться. — Твой друг выписался прошлой ночью. По-видимому, он очень торопился покинуть город, — Калеб прислоняется к стене и смотрит на меня сквозь ресницы. Если бы меня так не тошнило, я бы улыбнулась при виде его в моей спальне.

— Друг, ха? — я забавлялась со своим утешителем.

— Это была не твоя вина. Такие мужчины, как он, должны быть кастрированы. — Я кивнула и фыркнула в знак согласия. —  Но, если он когда-нибудь снова появится рядом с тобой, Оливия, я убью его.

Мне это нравилось. Мне это очень нравилось.

Заглавная песня сериала «Друзья» доносится из моего маленького телевизора, когда я выхожу из душа. Я шаркаю в гостиную в своем халате и тапочках, осматриваясь вокруг, словно не зная, где  нахожусь. Калеб быстро перемещается на диване, освобождая мне место, и я сворачиваюсь в углу, после чего решаюсь на некоторую честность.

— Ты мне нравишься, Калеб, — ляпнула я и закрыла лицо в смущении руками. — Господи, это звучит, как признание пятиклассницы.

Он оторвал взгляд от телевизора, его золотые глаза смеялись.

— Ты хочешь встречаться?

Я ударяю его по руке.

— Я не шучу. Это серьезно. Мы вместе - не очень хорошая идея. Ты не знаешь, кто ты, а я точно знаю, кто я, и именно поэтому, ты, вероятнее всего, захочешь спастись.

— Но ты ведь на самом деле не хочешь, чтобы я это делал. — Он был наполовину серьезным. Ну, или, по крайней мере, он больше не улыбался.

— Нет, не хочу. Но это будет к лучшему. — Я просовываю руки в рукава своего халата, нервничая и чувствуя боль в своем животе. К тому же, взгляд, которым он смотрит на меня, не делает все происходящее проще.

— Ты играешь мной здесь, словно с каким-то йо-йо, — говорит он, держа обе свои руки на коленях, словно готов встать в любой момент.

— Знаю, — быстро говорю я. — Мне кажется, я не тот тип девушек, с которыми ты хотел бы дружить.

— Я не хочу быть просто твоим другом.

Я замерла; мое видение покачнулось и расфокусировалось, а мое жалкое и злое сердце начало раздуваться, словно воздушный шарик.

Я в растерянности. Мне не следует поступать с ним так, но я хочу. Потираю виски. Все это было слишком сложно и несправедливо. После трех долгих лет, я много чего хочу, но это не реально. Он не знает, кто я, а если бы знал, то не сидел бы сейчас в моей гостиной.

Я прогоняю воздух через нос. Хорошая Оливия умоляет меня разорвать с ним все раз и навсегда. Она помнит гребаный аэропортно-синий и пятно краски на потолке. Помнит, что случается, когда эти воспоминания прорываются сквозь нашу пустую жизнь и напоминают о том, как ужасно происходящее. Мы поворачиваемся обратно к телевизору. Нам обоим неловко и некомфортно. Пару часов спустя Калеб ушел, высосав остатки надежды из моих легких.

— Запри все двери и позвони, если я тебе понадоблюсь, хорошо? — Я киваю, прикусывая нижнюю губу. Я не хочу быть одна, но я слишком смущена, чтобы просить его остаться.

— Увидимся завтра. — Я посылаю ему сигнал «останься», пристально глядя на его красивое лицо. Он вроде бы колеблется, и на мгновение, мне кажется, что это работает.

— Что случилось? — шепчу я. Пожалуйста, не позволяй ему вспомнить. Пожалуйста, позволь ему вспомнить.

— Ничего... просто мне кажется, будто мы уже делали это прежде… У меня что-то вроде дежавю, понимаешь?

Прекрасно понимаю,  потому что вы всегда так мы прощались, когда были вместе. Он никогда не оставался на ночь, потому что я не позволяла.

— Ну, пока.

— Пока, — говорю я.