Авантюристка (ЛП)

— В таком случае... — Говорю я, потянувшись за ним. — Подожди! — Я убираю руку. — Сначала ты должен сделать предложение. — Я протягиваю ему коробку и сажусь обратно, ожидая шоу.

— С тобой все должно быть постановочно, не так ли? — говорит он, вставая и поворачиваясь ко мне спиной. — Попроси, и ты получишь. — Когда он поворачивается обратно, черты его лица немного дёрганые и нервные.

— Браво, — я хлопаю в ладоши.

— Оливия, — начинает он. Я смотрю на него с притворным удивлением. Затем, он вдруг становится серьезным... или кажется таким. Я задерживаю дыхание. — Ты принадлежишь мне. Ты веришь мне?  — Чувствую, как начинаю потеть.

Сдерживая дыхание, я киваю. Это должно было быть смешным, но это не звучит весело. Это звучит так, как я буду себе это представлять через кучу лет, сидя одна в комнате с кучей кошек.

— Ты выйдешь за меня, Оливия? Ты единственная женщина,  которую я умею любить. Единственная женщина, которую я хочу любить. — Он не опускается на одно колено, да ему это и не нужно. Я покачиваюсь, находясь на краю своей эмоциональной встряски.

Знаю, что должна дать какой-нибудь ответ. Я пытаюсь найти свой разум, но он высох точно также, как и мой рот. И тут вино отвечает за меня. Я целую его, потому что он рядом и у меня нет другого, достаточно хорошего ответа. Это всего лишь касание губами, теплое и поспешное, но он замирает и смотрит на меня. Его брови приподняты в удивлении.

— Я подарил бы тебе бриллиант еще неделю назад, если бы знал, что взамен получу это.

Я пожимаю плечами.

Он поднимает мой палец и изучает бриллиантовое кольцо Лии. — Оно выглядит...

— Глупо, — закончила я за него. — Вот, возьми его, — я потянула кольцо, но оно застряло на костяшке пальца. Я попыталась снова. Оно... застряло.

— Чеееерт! — стону я. — Прости, Калеб. Это была очень глупая идея.

— Не извиняйся. Твои пальцы, скорее всего, просто опухли. Давай подождем немного и попробуем еще раз попозже. — И затем он исчезает на кухне, чтобы проверить ужин, оставляя меня на диване с полупустой бутылкой вина и кольцом, как у Клубнички, на моем пальце.

— Не понимаю, как ты можешь думать не так, как думал раньше? — спросила я, пока мы сидели и ели ужин за столом в его столовой. От вина я стала очень болтливой, и теперь мой язык опасно заплетается. — Сейчас тебе не нравится кольцо, которое ты выбрал еще до амнезии, тебе не нравится девушка, не нравится твоя квартира… Как один человек может в одночасье стать совершенно другим?

— Никто ничего не говорит об отсутствии симпатии к девушке. Она, безусловно, мне симпатична. Просто, возможно, что раньше у меня был один вкус, а  теперь он другой.

— Так, значит, амнезия сделала тебя другим человеком?

— Может да, а может и нет.  Но амнезия показала, что я уже не тот человек, которым притворялся раньше.

Он прав. За те годы, что Калеб отсутствовал в моей жизни, он превратился в профессионального бакалавра, вплоть до этих дрянных, шелковых простыней. Это был уже не мой Калеб. Не тот Калеб, который оставил каплю фиолетовой краски на моем потолке.

— Ты любишь Лию? — слова вылетели из моего рта раньше, чем у меня был шанс проглотить их. Во рту остался горьковатый привкус.

— Она милая, очень добрая и изощренная. Она всегда говорит нужные вещи в нужное время. Но я не могу снова начать испытывать к ней те чувства, которые должен был испытывать.

— Может быть, этих чувств никогда раньше и не было.

— Ты когда-нибудь думала, что пересекаешь черту? — Он опускает столовые приборы и кладет локти на стол.

— Эй, мы - всего лишь двое незнакомцев, которые узнают друг друга. Здесь еще нет никаких черт. — Я отталкиваюсь от стола и скрещиваю руки. Мое настроение испортилось, словно старое молоко, и мне захотелось борьбы.

— Перемирие, — говорит он, поднимая свои руки. И прежде чем я успеваю согласиться, он хватает наши тарелки и несет их на кухню.

Я помогаю ему сложить посуду в посудомойку, после чего Калеб достает лед с кухни и кладет его на мой палец.

Я наблюдаю за движениями его пальцев томным взором. Его следующее движение почти заставляет меня упасть в обморок. Он пытается объяснить мне правила футбола, и я притворяюсь, что мне это интересно, когда он тянется за моим пальцем и мягко кладет его себе в рот. На этот раз кольцо легко снимается. Он достает его из своих губ и помещает в коробочку без лишних слов, а потом относит ее назад в спальню. Я сжимаю и разжимаю свой кулак.

— Мне надо идти, — говорю я, вставая.

— Не уходи, — говорит он.

Мой телефон начинает звонить,  и я ухожу от его взгляда, копаясь в сумочке. Мой телефон почти никогда не звонит. Он у меня только для экстренных случаев, ну и для Кэмми. Я ожидала увидеть именно ее номер, когда посмотрела на экран, но вместо него высвечивался номер Роузбад.

— Кто-то вломился в твою квартиру, — кричит она, когда я отвечаю на звонок.

— Успокойся, Роуз, я не совсем понимаю… Что случилось?

— Кто-то вломился в твой дом! — кричит она, словно я попросила ее увеличить звук, вместо того, чтобы говорить яснее.