Читаем Авантюристы гражданской войны: историческое расследование полностью

Григорьев попросил у командования три недели на отдых для своей дивизии в родных краях, для переформирования частей перед дальним походом. В конце апреля 1919 года «григорьевцы» ушли в район Елизаветград — Ачексан-дрия, большая их часть была распущена по селам.

Появление «победоносных повстанцев» в селах, где хозяйничали продотрядовцы и чекисты, круто изменило обстановку на Херсонщине. Бойцы Григорьева открыто призывали к еврейским погромам, к резне коммунистов и изгнанию русских с Украины. В первых конфликтах, уже через пять — шесть дней после появления «григорьевцев» на Елизаветградщине, были убиты несколько коммунистов, чекистов и красноармейцев.

7 мая 1919 года Наркомвоенмор Украины обратился к 3-й украинской армии с приказом, призывающим ее перенести войну в пределы Румынии, «для освобождения угнетенной Бессарабии» и помощи Венгерской революции. Антонов-Овсеенко приказал перед наступлением, к 10 мая, сосредоточить силы Григорьева вдоль реки Днестр, на румынской границе.

8 те «горячечные» дни командующий фронтом посетил атамана в Александрии. Уже тогда крестьяне села Верблюжки выразили командующему фронтом протест против продотрядов, которые грабили крестьянские хозяйства. После этой встречи Антонов-Овсеенко, понимая губительность ограбления крестьянства, телеграфировал правительству Советской Украины о том, что продотряды провоцируют крестьян на восстания. Он предлагал «московские» продотряды немедленно отозвать с Украины. Однако у марионеточного правительства Советской Украины не было такой власти, чтобы без согласия Москвы свернуть «деятельность» продотрядов.

Уговаривая Григорьева выйти в «европейский поход», Антонов-Овсеенко предрекал ему «славу Суворова». «Вы можете великими делами остаться в истории... Не поддавайтесь предателям-нашептывателям», — телеграфировал командующий фронтом атаману. Командование предлагало Григорьеву выступить и на Донской фронт, против «белоказаков». Однако атаман настаивал на необходимости отдыха после семи месяцев боев. В конце концов Григорьев ответил Антонову-Овсеенко: «Решено! Я с вами — до конца! Иду на румынов». [107]

Вернувшись домой, в центр Украины, григорьевцы оказались по соседству с мощным восстанием, на этот раз против большевиков. В апреле 1919-го в Киевской губернии было зафиксировано 38 выступлений крестьян, в Черниговской — 19, в Полтавской — 17.

Крупное восстание под руководством атамана Зеленого началось в марте 1919 года на юге Киевской губернии. «Зеленый» — прозвище атамана, настоящая фамилия его — Терпило Дмитрий. Происходил он из крестьян Киевщины, был учителем начальной школы. Вступив в подпольную организацию украинской социал-демократической партии, Д. Терпило участвует в революционной агитации в деревнях, за что позднее ссылается на север России. В 1917–1918 годах биография Зеленого во многом сходна с биографией атамана Григорьева.

В период Центральной Рады Зеленый — активный пропагандист и организатор независимой украинской армии. Во время гетманского правления, летом 1918 года, он становится вождем восстания против интервентов и гетманцев в Трипольском и Каневском уездах Киевщины. В ноябре 1918 года, признав верховенство Директории УНР, он создает трехтысячную Днепровскую повстанческую дивизию, которая совместно с отрядами Петлюры и сечевых стрельцов в декабре 1918 года захватывает Киев.

Хороший оратор и организатор, атаман Зеленый фактически стал главой независимой «Приднепровской республики», включавшей несколько уездов Киевщины, председателем ревкома этих уездов.

В декабре 1918 года он распустил дивизию по домам, отказавшись подчиняться своему командующему Симону Петлюре, который требовал переброски соединения на польский фронт, на Волынь. Конфликт с Петлюрой привел к тому, что Зеленый прогнал администрацию Директории УНР из своего района. В ответ на это Петлюра издал приказ об аресте Зеленого. В январе 1919 года, понимая опасность своего положения, Зеленый собирает тысячу бывших повстанцев как свою личную гвардию для сопротивления Директории. В это время советские войска начали борьбу против Директории УНР и петлюровской армии. [108]

Зеленый предлагает свои услуги большевикам и договаривается с их командованием о вхождении его отрядов в Красную Армию на правах самостоятельной единицы и при сохранении должности атамана. Довольно быстро советское командование забыло о своих обещаниях и решило переформировать и «почистить» отряды Зеленого. К этому времени политика «военного коммунизма» на селе озлобила крестьянство против новой власти.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное