Авантюристы. Книга 4

– Так ведь крестоносцы не только с крестами и хоругвями ходили, но и с мечами,– осторожно попробовал выяснить осведомленность горничной о войнах крестоносцев с сарацинами Михаил.

– Ну а как же без меча?– удивилась Сюзанна.– Далеко идти-то. На край света почитай. В дороге всякое может случиться. Разбойники могут напасть. Вот мечи и брали с собой.

– Так ведь приходили в Иерусалим и воевали с турками, а не просто стояли у ворот,– опять попытался Михаил вернуться к исторической реальности.

– Так ведь сколько идти-то пешком пришлось людям, а их не пускают. Обидно, вот и пошли приступом на магометян. Только все зря. Не пустили все равно. Султан у них очень суров и никаких слов увещевающих слушать не желает.

– Что ж, по-вашему, Султан у магометян тыщу лет один правит? Бессмертный что ли?

– Нет, конечно. Правят разные, а называются одинаково. Салямами,– авторитетно заявила Сюзанна, запивая мясо пивом.

– Ну, Аллах с ними, с сарацинами. Вот ваши пятьдесят фунтов, мисс. Ничего что французскими Империалами?– Михаил решил больше не терзать Сюзанну расспросами и выложил на стол деньги.

Горничная уставилась на монеты и закивала. Столько золота сразу ей видимо видеть не приходилось.

– Получите. А что там еще вы говорите, кроме бумаг находилось в шкатулке?

– Браслеты и медальон. Но куда они подевались я не знаю. Молодой герцог утверждает, что на чердаке в сундук бросил, а вот Эммануил, что не было там их. Так что я и не знаю где они теперь,– Сюзанна, не считая, собирала монеты и глаза у нее радостно блестели. Жизнь у девушки явно налаживалась.

Чтобы не терять время попусту парни, посовещавшись, решили разделиться. Сергей отправился в погоню за Эммануилом, взяв его след через Филю, а Михаил остался дожидаться Персиньи, который из Лондона вернулся, но, по словам консьержа, в настоящий момент собрал сотрудников и давал им ценные указания.

– Подождите, сэр – это не надолго. Как только освободится, я вас тот час же извещу,– Мердершёнтайлсбаубаухер улыбался так доброжелательно, что в голову и мысль не могла закрасться, что этот человек способен солгать.

– Полчаса подожду. Не проблема,– пожал плечами Михаил.

– Полчаса, сэр? Полчаса вряд ли достаточно будет. Мсье посол любит поговорить,– улыбнулся еще доброжелательнее Фердинанд.

– Передайте ему, что жду полчаса, а потом или уйду, или войду прямо на это собрание дебилов и разгоню его к чертовой матери – это как настроение будет,– улыбнулся ему в ответ Михаил так же искренне и даже по плечу похлопал консьержа одобрительно. Фердинанд весело захрюкал, понравилась видать шутка незамысловатая монаха и, хлопнув в ответ Михаила, заверил:

– Бегу. Хрю-хрю-хе-хрекс. Так им и скажу, что вы уже осерчали и того и гляди уедете или вломитесь. Ха-ха-ха-ха,– прорвалось веселье, переломив консьержа пополам.

– Беги!– Михаил щелкнул пальцами и Фердинанд, оборвав хохот, вытянулся по стойке «смирно». Даже каблуками башмаков щелкнув.

– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство,– вытаращив глаза, гаркнул он, повернулся и, забыв захлопнуть за собой дверь, помчался выполнять распоряжение. А через минуту уже ворвался в кабинет посла и заорал как капрал на плацу, построивший новобранцев и объясняющий им, за что нужно любить короля и государство.

– Мсье посол, прекращайте пустословить, к вам важный чин, почти сам император, очень гневается, и ждать, не намерен. Очень важный. Может быть, и сам Император переодетый. А может Принц-консорт.

– Ты что пьян, каналья?– повернулся к нему Персиньи.

– Трезв, мсье, пристрастия к винопитию не имею, а посему советую всем разойтись и спрятаться, пока сей важный чиновник не ворвался сюда и не разогнал всех по углам.

– Как выглядит, кто в свите?

– Один пришел, выглядит монахом в сутане, но очень сердится.

– И на этом основании, мерзавец, ты сделал вывод, что это Император или Принц-консорт?

– Да!– честно признался Фердинанд.

– Пшел вон, шельма, и не попадайся мне теперь на глаза. Можешь считать себя уволенным. Посольство Франции не нуждается в услугах кретинов,– Персиньи поднес Фердинанду под нос крепко сжатый кулак и добавил.– Без выходного пособия. Убирайся!

– Ох, пожалеете, мсье!– мстительно зашипел в ответ консьерж.– Я так и передам его Сиятельству или его Величеству, что вы сказали. Как бы вам самому не выскочить из кресла посла в отставку.

– Убирайся, недоумок. Моему ангельскому терпению приходит конец,– взвыл Персиньи, хватая консьержа за шкирку и выталкивая из своего кабинета.

Михаил, услышав в подробностях, как героически отстаивал Фердинанд его право на аудиенцию, понял, что перед ним стоит уже не консьерж, а клошар и ему стало жалко парня, пострадавшего по его вине.

– Извини, Фердинанд. Все будет хорошо. Вас не уволят, обещаю. Наоборот, жалованье увеличат. Вы какое предпочитаете?

– Посла, Ваше Высокопревосходительство,– радостно осклабился консьерж.

– Молодец! Соображаешь. Посла, так посла. А ему твое – это будет справедливо. Как ты считаешь?

– Справедливо, Ваше Высокопревосходительство. Я-то весь день у дверей на ногах, а он сидит в кресле и оскорбляет еще.