Авантюристы. Книга 4

– Не могу знать. Вел себя весьма странно,– развел руками казначей.– Опротестуйте в министерстве финансов, мсье. Более ни чем помочь не могу,– посол немедленно отправил депешу в Министерство финансов и не прошло и полгода как получил оттуда ответ, который извещал о том, что табель о рангах утвержден Императором и вносить изменения в оный не в компетенции министерства. Посол, у которого начались финансовые проблемы, написал прошение Императору, с просьбой вникнуть в создавшуюся ненормальную ситуацию, когда посол Франции получает жалование в десять раз меньшее, чем консьерж этого посольства. Наполеон– III, получив письмо, долго тупо пялился в него, затем наложил резолюцию.– « Срочно принять меры. Наполеон– III». И отправил бумагу в министерство финансов. Там письмо посла попало в департамент, занимающийся курьезами и жалобами. Провести разбор жалобы и принять меры, было поручено недавно принятому на должность столоначальника… Жан-Жильбер-Виктору де Персиньи. Начинающему карьеру почти с нуля. Голод, как известно не тетка, и в отставке долго он не просидел. Прочитав письмо посла с резолюцией Императора, он злорадно ухмыльнулся и составил докладную, в которой обосновал правильность установленного табеля в посольстве Франции и необоснованность притязаний посла буквально заклеймил, обвинив чуть ли не в измене. Шестеренки бюрократические медленно вращались, со скрежетом перемещая бумаги из Англии во Францию и обратно, так что консьерж Фердинанд успел состариться и уйти на пенсию, а во Франции дважды за это время сменилось государственное устройство.

Глава 4

Попрощавшись с Фердинандом, Михаил отправился вслед за Сергеем в сторону Лондона, куда помчался преследуемый им экс-дворецкий. У парня видать кое-какие дела незавершенные были и в столице Соединенного королевства, так как он совершенно не торопился пересечь Ла-Манш не медленно. Вызванный Филя доложил, что Сергей уже въехал в столицу Англии и двигается по ее улицам вслед за каретой, в которой путешествует Эммануил фон Франкенберг.

– И куда направляется эта бестия?– Михаил решал, стоит ли вообще преследовать экс-дворецкого. Документы он передал, а вот браслеты и «медальон» – это один процент вероятности, что они именно у него в дорожном саквояже.

– Очевидно, отправился в Сити-центр,– предположил Филя.

– Из чего это вытекает?

– Проехал на крыше кареты и послушал разговоры пассажиров. Сэр Франкенберг, расспрашивал лысого джентльмена с огромным носом, как ему найти в районе Сити, какую-то лавочку ювелирную. Там его родственник подвизается на перепродаже бижутерии. И джентльмен ему ответил вежливо, что «сдохнет тот час же если знает, где эта лавка находиться. Там этих лавок на каждом шагу и вообще этот «Большой Фурункул» тем и славится, что в нем шагу не ступить от этих лавчонок». Еще джентльмен обозвал Лондон «Вонючим смоком и Свалкой для отбросов», на которую он бы сам добровольно никогда не поехал. Но вот служба его принуждает к этому. Джентльмен служит в полиции и ему приходится мотаться в эту «Клоаку Вавилонскую» еженедельно.

– Неужели такой грязный в 18-ом веке город Лондон?

– Совершенно чумазый. Канализации практически нет, только строить начинают. Поэтому четыре миллиона жителей валят все куда попало. В основном в Темзу. Река протухла, потому что в нее сливают еще и отходы производства с фабрик и заводов, которых понастроили за последние десятилетия сотни. Техническая революция, сэр,– Филя чирикал Михаилу в ухо, вцепившись коготками в плечо.– Преступность, сэр, невероятная. Виселицы не успевают освобождать у Тауэра от повешенных преступников. Ежедневно вздергивают пару-другую негодяев. Фальшивомонетчиков в основном и налетчиков. Джеков-Потрошителей опять же развелось в Лондоне в последнее десятилетие просто невероятное количество. Полиция с ног сбилась регистрировать убийства с особо-тяжкими. Бытовые убийства – вообще норма жизни. Особенно в рабочих трущобах. Это Ист-Энд. Туда после захода солнца лучше вообще не соваться. Зарежут, ограбят, настучат по фейсу, изнасилуют и просто вульгарно нахамят.

– Изнасилование – это круто. Неужто и мужчин насилуют?

– А как же!– подпрыгнул на тонких ножках Филя и затрепыхал радостно крылышками.

– Женщины насилуют. Поймают ночью ротозея припозднившегося и хвать. Целые банды орудуют

«вуменлэди». По статистике половина изнасилований на их совести. Вот вчерашние газеты писали. В «Лондон Таймсе». Джентльмен носатый зачитал для всех любознательных попутчиков. Изнасиловали двух инспекторов полиции. Представляете? При оружии были констебли, как положено. Напали сразу десять фурий, связали по рукам и ногам и только утром бедолаг обнаружили на берегу Темзы, совершенно нагих и безоружных. Чудом живы остались и в отставку подали оба, не снесли позора. В этих районах фабрично-заводских и днем-то разгуливать опасно, только в «Завесе» если постоянно. Могут налететь и ободрать как липку, глазом мигнуть не успеешь, а уже без кошелька и вообще без ничего. Не брезгуют работяги ни чем.

– Какие же это «работяги»? – пожал Михаил плечами.– Преступники.