Авантюристы. Морские бродяги. Золотая Кастилия (сборник)

– Назвала, сын мой. «Увы! – сказала она мне. – К несчастью, человек, от которого зависит моя участь, самый непримиримый враг моего народа. Это один из главарей тех свирепых флибустьеров, которые поклялись вести против Испании беспощадную войну. Я с ним никогда не встречусь, разве только в каком-нибудь разграбленном городе, сожженном по его приказанию. Человек, о котором я говорю, не кто иной, как страшный Монбар Губитель».

– А-а! – Флибустьер прижал руки к груди. – Она так сказала?

– Да, сын мой, она произнесла эти слова.

– И тогда?..

– Тогда, сын мой, я, бедный монах, пообещал ей отыскать вас, где бы вы ни были, и повторить вам ее слова. Я должен был опасаться только одного: умереть, не увидевшись с вами.

– Вы поступили как человек с благородным сердцем, монах, и я благодарю вас за ваше доверие ко мне. Вам нечего больше прибавить к сказанному?

– Есть, сын мой. Когда эта дама увидела, что я решился пренебречь всеми опасностями, чтобы отыскать вас, она добавила: «Ступайте, фра Арсенио. Верно, Бог сжалился, послав мне вас в эту минуту. Если вы сумеете отыскать Монбара, скажите ему, что от тайны, которую я должна вверить ему, зависит счастье его жизни. Но пусть он поторопится, если захочет ее узнать. Я чувствую, что дни мои сочтены и скоро я умру!»

Наступило минутное молчание. Монбар в волнении ходил взад и вперед, голова его была опущена. Иногда он останавливался, гневно топал ногой, после чего вновь принимался ходить, бормоча вполголоса бессвязные слова. Вдруг он остановился перед монахом и пристально посмотрел ему в глаза.

– Вы сказали мне не все, – произнес он.

– Извините меня, сын мой, все, до последнего слова.

– Однако есть одна важная подробность, которую вы, вероятно, забыли.

– Не понимаю, о чем вы, сын мой, – отозвался монах.

– Вы забыли сказать мне имя этой женщины.

– Да, правда, но это не забывчивость. Действуя таким образом, я руководствовался отданными мне приказаниями. Эта прекрасная дама умоляла меня не говорить вам ее имени, она сама хочет открыть его. Я же поклялся ей молчать.

– Ага! – гневно вскричал флибустьер. – Так вы дали клятву?!

– Да, сын мой, и сдержу ее во что бы то ни стало, – твердо ответил монах.

Флибустьер нервно рассмеялся.

– Вам, вероятно, не известно, – сказал он, – что мы, негодяи, как нас называют ваши соотечественники, знаем удивительные способы, позволяющие развязывать самые тугие языки. А вы как раз находитесь в моей власти!

– Я нахожусь в руках Бога, сын мой! Что ж, попытайтесь. Я бедный, беззащитный человек, я не могу сопротивляться вам, пытайте же меня, если хотите, но знайте, что я умру, не изменив своему слову.

Монбар устремил сверкающий взгляд на монаха, а тот продолжал спокойно стоять перед ним. Через минуту флибустьер с досадой вскричал:

– Я глупец! Что мне за нужда в этом имени, разве я его не знаю? Послушайте, фра Арсенио, простите мне мои слова. Гнев ослепил меня. Свободным пришли вы на этот остров, свободным и покинете его. Клянусь вам в этом, а я, так же как и вы, не имею привычки нарушать данные мной клятвы, каковы бы они ни были.