Авария. Я смогу всё

В наших краях мало влаги, сухо, но есть небольшие озера и реки. Если просто постоять в степи, посмотреть вокруг себя, то голова закружится от простора, бликов озерной воды, огромного неба над головой. Весной – буйство красок, душистое разнотравье, а сколько цветов! Ковыль, горицвет, полынь, гвоздика, астры… Степь цветет, благоухает, волнуется под свежим ветерком, будто море, ушедшее миллион лет назад, вернулось и плещется, отражая небесную синь. Красота такая, что душа замирает!

Летом, когда воздух прогревается до горячего пыльного жара, степь уже не такая яркая. Она становится однотонной, высушенной и от пыли хочется чихать! Ну, а в холодное время года степной ландшафт прячется под снегом и становится любимым полигоном для вьюг и снегопадов. И тут уж красота на любителя. Но если ты вырос в наших местах, то даже зимой, проезжая по трассе, разрезающей степные просторы, испытываешь подъем сил, наполняешься мощью, дикой первобытной радостью человека – самого крутого порождения природы.

А закаты и рассветы у нас на Алтае такие, что не описать! Вечером небо полыхает розовым и бардовым пламенем; ранним утром облачка нежные, бледные, легкие. Можно часами смотреть вверх, удивляясь, как необъятно пространство над головой.

Север – это такая особенная часть нашей страны, где много тысяч лет выживали только самые крепкие, решительные, способные преодолеть буквально всё люди. Может быть, у моих земляков какой-то особый генотип, я не знаю. Здесь сила духа формируется словно бы сама по себе, просто от воздуха – вот почему я всегда чувствовала себя очень сильной. Причем как телом, так и духом.

Жизнь в наших местах была непростая в физическом смысле, поэтому мы, дети, росли закаленными, крепкими. Нас растили и растят совсем не так, как городских малышей, которых постоянно опекают и кутают при малейшем сквознячке. У нас все просто, строго и даже в какой-то мере сурово. Но мамы нас тоже очень любят, хоть и не всегда это показывают. А для ребенка это самое важное.

И маятник всемирный, незримый для очей,
Ведет по лабиринту рассветов и ночей.
И сонмы звезд несутся по страшному пути.
И Бог всегда уходит. И мы должны идти.

Константин Бальмонт

Помню, как у нас топили баню; обливания ледяной водой – это было весело! Я тогда вообще очень любила посмеяться, все казалось таким интересным, смешным, и я почти всегда пребывала в приподнятом настроении. Была заводилой в любой компании!

Хороший настрой очень помогал в ежедневных делах. А их было, ой, как много! Мы жили в деревне, держали небольшое хозяйство, которое требовало ежедневной заботы. Надо встать пораньше, покормить птицу, еще что-то успеть до школы. Дел целая прорва!

Может быть, мне не приходилось бы так много возиться с хозяйством, если бы папа жил с нами. Но так уж получилось, что мы с мамой остались вдвоем, и она так много работала, что на всё материнской заботы просто не хватало. Как только я чуть вошла в возраст, так сразу же подключилась помогать. Помню, как важно было успеть к ее возвращению домой с работы переделать все дела, приготовить еду, навести порядок. И не потому что мама требовала послушания или грозила наказанием за неисполнение домашних обязанностей. Мне хотелось её порадовать и хоть немного облегчить ей жизнь, поэтому я и старалась, как могла.

Я видела, как устает мать, и понимала – она работает так много только для того, чтобы вывести меня в люди. Вообще моя мама была готова ради меня на все. И сейчас остается такой же – моим лучшим другом и моей опорой. Уже в детстве я знала, что так будет всегда.

Но воспитывала меня не только мама. У меня еще были замечательные бабушка и дедушка. Именно от них моя житейская мудрость и свое собственное понимание мира. Бабушка Надежда и сейчас с нами, а дедушка Николай Иванович умер примерно за год до аварии. Не знаю, может, хорошо, что он не увидел меня в инвалидном кресле? Хотя сейчас, верю в это, он мог бы мной гордиться. Мне бы этого хотелось. Тем более что деду я многим обязана в смысле формования моего духа, внутреннего стержня.

Дедушка учил меня трудиться. И не просто много и усердно работать, а делать все, к чему прикладываю руку, лучше других. Он говорил: «Ты должна вкусно готовить! Ты должна отлично учиться! Ты должна всё делать хорошо!» И я чувствовала – он прав, мне обязательно надо делать свою работу как можно лучше. Я сама этого хочу! Поэтому я могла в огороде работать, сколько надо. Могла дрова рубить. Да всё, что угодно, могла!