Аварийная команда

Зато естественная для этой обстановки мертвая тишина меня нисколько не удивила. Все звуки, которые мы слышали, издавались исключительно нами и казались приглушенными, хотя, по идее, из-за тишины должно было быть наоборот.

Темнота мешала рассмотреть округу, но я убедился в глобальном характере аномалии, подойдя к спугнутой поездом, застывшей на взлете стае мелких птиц. С ними приключилась та же история, что и с остальными находившимися в движении предметами: на пернатых тварей не влияла гравитация. Не шутки ради, а исключительно в научных целях я разместил птичек в воздухе кольцом, словно рассадил их на обруче. Стая так и замерла в этом положении, явно не подозревая, что сейчас некий шутник изгаляется над ней столь странным манером.

– Прикольно, – заметил Тумаков, проделавший по моему примеру то же самое с придорожными камушками. Поднятые с насыпи, они безо всякой магии продолжали висеть над землей, сохраняя приданный им Пашей порядок. А камень, который любознательный Свинг из всех сил швырнул вверх, не пролетев и пяти метров, растратил всю кинетическую энергию и остановился в верхней точке траектории, аккурат возле высоковольтного провода.

– Угомонись, студент! – попросил Охрипыч разошедшегося Тумакова, следующим опытом которого с камнями, судя по подготовительным манипуляциям, должно было стать выбивание вагонного стекла. – Развесишь тут в воздухе булыжников, а время возьми да включись! Твоей-то твердолобой голове, один хрен, ничего не будет, так хоть наши пожалей… Ладно, хорош хулиганить. Айда, послушаем, что браток расскажет, – уверен, ему есть, о чем нам поведать. Вот только не попадать бы с ног от его новостей. Ежели не возражаете, то пойдем к переезду. По-моему, там курилка имеется. Как хотите, а я на мокрой траве рассиживаться не хочу. Тут вам не Ядро – вмиг поясницу простудишь.

– А вдруг поезд тронется? – забеспокоилась Веснушкина. – Как мы его догоним?

– Я больше боюсь, как бы самому окончательно умом не тронуться, а не от поезда отстать, – проворчал прапорщик и, не дожидаясь ответа на свое предложение, зашагал к переезду.

В нашем краю все железнодорожные переезды давно функционировали в автоматическом режиме, поэтому будка дежурного, отстроенная здесь при старых порядках, пустовала. Но, несмотря на заделанные железными ставнями окна, будка не выглядела заброшенной. Похоже, сегодня ею в качестве теплушки пользовались ремонтники-путейцы. Они-то, видать, и соорудили неподалеку, под сенью кленов, маленькую курилку: столик и четыре лавочки вокруг. По их затертым до блеска поверхностям можно было определить, что хозяева обожали это местечко и частенько поигрывали здесь на обедах и перекурах в карты и домино. Труженики стальных магистралей явно не подозревали, что однажды наступит время, когда в их любимой курилке будет решаться судьба целой Вселенной…

Надумай я и впрямь рассказать товарищам обо всем, что пережил в ипостаси Колоссального Взрыва, на это ушло бы, пожалуй, не одно тысячелетие. Поэтому пришлось ограничиться лишь кратким описанием своих похождений. Сначала я поведал о тех, что мы совершили на пару с адаптером, а затем – хронику моего одиночного плавания в Источнике, которая, по идее, и должна была растянуться на бесконечно долгий срок. Но я потратил на вторую часть моего рассказа практически столько же времени, сколько на первую.

В данный момент нас интересовал сам факт моего перерождения, а также его вероятные причины и последствия – в общем, все то, о чем можно было только догадываться. А подробности моего путешествия по Вселенной являлись обычными путевыми заметками и обладали далеко не первостепенной ценностью. Я в деталях помнил все метаморфозы, произведенные Колоссальным Взрывом с материей, но понятия не имел, как ему это удавалось и какой терминологией следует пользоваться при описании его действий.

Я ощущал себя первоклассником, которого заставили дотошно переписать от руки учебник по квантовой теории и который чудесным образом до последней строчки запомнил всю эту мудреную галиматью. Пойдет ли этот багаж знаний на пользу ребенку, даже отыщись для него преподаватель, способный растолковать суть и законы не соответствующей возрасту науки? Весьма и весьма сомнительно. Скорее всего, ребенок заработает если не преждевременный заворот мозгов, то пожизненное отвращение ко всем без исключения точным наукам.

Вот и я держал в голове все тайны Вселенной, что на поверку оказалась отнюдь не бесконечной, и мог при должном старании объяснить «на пальцах» технологию некоторых миротворческих (в буквальном понимании этого слова) процессов. Только какую пользу дала бы нам эта информация, понять смысл которой никто из нас, в том числе и я – ее носитель, был не в состоянии?

– Это что же получается, – нервно заерзал прапорщик, когда я закончил свое не слишком продолжительное, но весьма впечатляющее повествование. – Выходит, ты, браток, и есть теперь новый Держатель?