Аварийная планета

Все четверо поднялись. Дэйн и Ван Райк двинулись по делам.

Раэль торопливо шагнула к выходу, но Майсил крикнул вдогонку:

– Как насчет чашечки джакека?

– Не откажусь, – отвечала врач. Соображения о качестве напитка она оставила при себе. В том, что касается готовки, капитану Джелико далеко до мистера Муры.

Раэль Коуфорт первой вошла в командирскую каюту, отчего там включилось автоматическое освещение. Квикс радостно свистнул, но головы от счастья не потерял и обязанностей своих не забыл. Он с подозрением смотрел на дверь: кто там еще пытается проникнуть на его территорию?

Убедившись, что вошел лишь законный жилец, Квикс ограничился коротким немузыкальным возгласом и ухватился четырьмя ногами за прутья, чтобы выскочить, как только клетка откроется.

Девушка не обманула его ожиданий. Она проскользнула в кресло Джелико, чтобы легче дотянуться до клетки, откинула крючок и распахнула дверцу. В следующее мгновение Квикс одним махом перескочил ей на руку, а оттуда вскарабкался на плечо.

Коуфорт приложила ладонь к краю стола. По этому сигналу Квикс спустился и улегся брюхом на ее руку, свесив по три лапки с каждой стороны. Раэль принялась тереть его между выступающими глазами. Хубат млел.

Капитан некоторое время смотрел, потом тряхнул головой:

– Вы уверены, что не прибегаете к чарам?

– Вам что, никогда не делали хороший массаж? – возразила она. – И потом, Квикс – такой душка, ему ничего не стоит угодить. Правда, мой котеночек?

Словно в ответ, нелепый зверек издал тихий мурлыкающий свист.

Майсил промолчал. То, что он мог бы ответить на любом из известных ему языков, сгодилось бы в совершенно иной компании. Он сам привязался к Квиксу куда сильнее, чем сознался бы на людях, но Раэль – единственное известное ему существо, гуманоидное или негуманоидное, способное назвать хубата душкой и котеночком.

Капитан отодвинул кресло вместе с Раэль и Квиксом и потянул на себя нижний ящик стола. Оттуда он вынул большой термос, встряхнул и по плеску убедился, что осталась еще почти половина. Он смахнул в сторону бумаги, водрузил термос посреди стола, установил разогрев, вытащил из того же ящика две чашки, одну поставил перед Раэль, другую – перед гостевым креслом, в которое и плюхнулся.

– Через две минуты будет готово.

Термос зажужжал, возвещая, что джакек нагрелся. Капитан наполнил чашки.

Раэль отхлебнула темное варево, пряча за толстым ободком чашки гримасу недовольства. Джакек все больше завоевывает звездные трассы, тесня вредный для здоровья земной кофе и все прочие разнообразные напитки Федерации. Впрочем, команда «Королевы Солнца», за исключением самой Раэль и капитана, упорно хранила верность привычному кофе, пусть синтетическому или растворимому – другого на окраинах космоса не сыщешь. Джелико отлично понимал всю занятость стюарда и не требовал отдельных роскошеств. Свой джакек он готовил в термосе, хотя получалась, конечно, бурда. В четырехсотый раз Раэль мысленно пообещала себе встать завтра утром пораньше и не мытьем, так катаньем пробиться на бдительно охраняемый Мурой камбуз. На «Блуждающей звезде» джакек пили литрами, можно запрограммировать плиту…

Она почувствовала на себе взгляд капитана и подняла глаза. Лицо его было мрачным.

– Вы сомневаетесь в моей истории?

– Просто жалею, что мы устроили вам допрос.

– Но вы же не могли не спросить.

– Да, только похоже, у нас вошло в привычку бередить ваши раны. Мне не по душе вас мучить.

Она внимательно разглядывала свою чашку.

– В моем происхождении нет ничего постыдного, я не стесняюсь говорить про свою мать. Ее все уважали и любили. Так рассказывали мне старые члены команды. Отец – единственный, кто никогда о ней не говорил.

– Он винил вас? – мягко спросил Джелико.

– Нет, себя. Думаю, это постоянно над ним тяготело. Понимаете, он любил ее. – Девушка вздохнула. – Мы не знали об этом почти до его смерти. Он ни разу не позвал меня, или Тига, или мать Тига. Только ее. Думаю, он радовался, что идет к ней.

Капитан медленно кивнул. Его младшие товарищи не поняли бы, но он долго жил, многое испытал и научился кое в чем разбираться.

Внезапно ему пришла в голову другая мысль.

– Ваша мать тоже была врачом?

– В своем народе – да; по крайней мере, так считала команда. Сама она никогда этого не говорила, как и вообще о своем прошлом. Видимо, уйдя с отцом, она перечеркнула все. Наверное, отчасти поэтому я выбрала медицину. Она так боролась за меня, она чудом жила, чтобы хоть немного меня вырастить. Мне казалось, я должна ее как-то отблагодарить, сделать что-то доброе сама.

– А не просто жить счастливо?

Раэль посмотрела ему прямо в глаза:

– Я не отбрасываю и эту цель, но медицина – во мне. У нее много истоков; то, о чем я сейчас сказала, – один из них, и, на мой взгляд, достаточно серьезный.

– Конечно. – Джелико улыбнулся. – При всей вашей тихой манере, Раэль Коуфорт, вы – женщина с сильной волей. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь мог сбить вас с намеченного пути.

Они допили джакек. Капитан встал, взял чашки, чтобы занести их по дороге на камбуз.