Аварийный взлёт

— В том, что вы мне зачитали, нет ни имени Егоровой, ни малейшего намека на ее убийство. — Огородов даже позволил себе легкую улыбку. — Полагаю, у вас нет сомнений, что я никого не убивал и даже не пытался. И все, что заявляет ваша Мальцева, — это всего лишь ее слово против моего. У вас нет ни одного доказательства моей причастности ко всему этому. А самое главное — у вас нет объяснения: зачем мне, новому генеральному директору, который, не скрою, хочет показать себя с наилучшей стороны, понадобилось устраивать убийство в своем аэропорту. Какой у меня мотив?

— Психологический. Чисто психологический, — подал голос «толстый попугай». — Вам надо было доказать новым владельцам, что вы человек, способный во что бы то ни стало решить поставленную задачу. То есть имеющий высокую цену.

— Посмотрите. — Полковник вынул из ящика стола и придвинул к Огородову несколько бумажных листов. — Пробегите глазами, хотя вряд ли найдете тут для себя нечто новое. Здесь все основное, что касается намечающейся сделки, ради которой аэропорт собирается взять крупный кредит. Сделки совершенно мошеннической, которую, надо признать, планируется провести почти филигранно. Ну мы так думаем… Вот здесь, — полковник прихлопнул ладонью листы бумаги, — только самый верхний слой. Со всеми другими слоями уже начали разбираться соответствующие службы в Москве. Но и этот весьма показательный. Наши специалисты кое-что успели проверить, хотя главную работу сделал все-таки совершенно другой человек…

Купревич замолчал, уставился в глаза Валерию Леонидовичу, и тот почувствовал, как бетонный панцирь, в который он упаковал свою выдержку, свое хладнокровие, свою решимость вести игру до конца, вдруг начинает обваливаться.

— Это дела новых владельцев. Я лишь должен выполнять их поручения, — произнес Огородов, мысленно стараясь ухватиться за обломки панциря. — Но зачем мне убийства?! — воскликнул он почти страстно.

— С убийством Егоровой все понятно. Она, по вашему мнению, оказалась опасным свидетелем. А вот убийство в самом аэропорту, причем неважно — кого, любого подвернувшегося под руку, — вам понадобилось, чтобы под благовидным предлогом избавиться от Лавронина, — почти ласково, и оттого особенно зловеще, уточнил Казик.

— Зачем? — Огородов развернулся в сторону Кази-ка, даже на мгновение кулаки сжал. — Да Юрий Александрович!..

— Конечно-конечно, — перебил толстяк, который уже напоминал не нахохлившегося попугая, а, скорее, гордого пингвина. — Юрий Александрович для вас бесценный человек. Во всех смыслах! Он не только отличный заместитель — он прокладывал вам дорожки к самым важным и нужным в этом городе людям. Но была одна проблема. У него тоже есть бесценный человек — Никита Андреевич Старчук. Очень профессиональный и въедливый специалист по экономической безопасности. Вы сами — экономист и очень быстро поняли, что Старчук дорогого стоит. А еще поняли, что он очень опасен именно в связи с той операцией, которую затеяли. Ведь все фирмы, все партнеры, с которыми сотрудничает аэропорт, проходят проверку у Старчука и…

— Мы узнали, — на сей раз перебил Купревич, — правда, случайно… что вы собирались заключить несколько договоров, довольно мелких, не стоящих особого внимания, но Старчук все равно проявил бдительность и дотошность, обнаружив фирму-однодневку. И у нас есть основания полагать, что вы специально подсунули эту фирму, чтобы проверить: насколько Старчук въедлив. Правильно, Аркадий Михайлович? — обратился он к Казику.

— Совершенно верно, — заверил тот. — Наверняка специально. И убедились: коли Никита Андреевич такой в отношении весьма несущественного, он обязательно обнаружит нестыковки в вашем крупномасштабном проекте. А обойти его никак нельзя — это сразу вызовет подозрения. И прежде всего у Лавронина. Вам нужно было обязательно избавиться от Старчука. Но каким образом? Вы поступили как самый настоящий психолог, — отдал должное Казик. — Когда Екатерина Александровна Малафеева захотела забрать Старчука под себя, тот устроил скандал, заявив, что не будет работать ни под кем, кроме Лавронина. В противном случае просто уволится. Значит, что? Надо было сделать так, чтобы Старчук сам уволился. А для этого надо было, чтобы уволился Лавронин. Но!.. — Казик весьма выразительно хмыкнул. — Юрий Александрович совершенно не собирался этого делать. А он настолько мощная величина, что просто так вам, новому генеральному директору, его не сдвинуть, хотя у вас есть на это все полномочия. Значит, вам надо было создать ситуацию, при которой отставка Лавронина была бы практически неизбежной. И достаточно естественной. Вам нужен был грандиозный скандал, связанный именно с работой заместителя по безопасности.

— Но я не уволил Лавронина! — с вызовом произнес Огородов. — Наоборот, я его всячески защищал! Между прочим, — он решил, что может не утаивать то, что по секрету ему передала Малафеева, — мое руководство вообще считало, что к убийству причастен Лавронин. Что его целью было скомпрометировать новых владельцев. А я высказался категорически против!