Аватар: Черный Лотос

Невольно вспомнились строчки какой-то песни, которую слышал в прошлой жизни, и сейчас она чертовски точно передавала то, что я собираюсь сделать. Правда, перед тем, как покинуть пещеру, я остановился и вновь посмотрел на кинжал и рог. Первый поможет выбраться, второй... Ну, что-то на дне осталось, если повезет, хоть немного отобьет страх.

Подойдя ближе, я потянулся к рогу и, когда он оказался в моей руке, откупорил его, следом сделав щедрый глоток, разом опустошая сосуд. Мерзкий привкус во рту сменился слабеньким теплом, отдавшимся где-то внутри. Отшвырнув опустевший рог в сторону, я потянулся за кинжалом и, когда он оказался в моей руке, направился к выходу.

13. Вырывая жизнь из когтистых лап, часть вторая

Подойдя к ледяной горке, которая служила единственным входом и выходом из пещеры, я остановился и принялся вслушиваться в звуки, доносившиеся снаружи. На удивление, там было довольно тихо и, если так можно выразиться, умиротворённо: лёгкий гул, создаваемый ветром, приятно разносился по округе, а тихий шелест снега, гонимого всё тем же ветром, расслаблял и даже давал небольшую надежду на то, что за пределами моего «укрытия» меня не ждёт огромный хищник, жаждущий моей крови. По крайней мере, я не слышал ни рёва, ни дыхания, ни шагов.

Ещё немного постояв перед горкой, я глубоко вздохнул и, поудобнее перехватив кинжал, начал своё восхождение к выходу. Вонзив кинжал в лёд, я постарался подтянуться наверх и внезапно осознал очередную проблему: если я вытащу кинжал изо льда – скачусь вниз. Для того, чтобы этого не случилось, мне необходим ещё один, но такового нет, а значит, нужно импровизировать.

Спустившись обратно к подножью горки, я окинул кинжал, удерживаемый в правой руке, задумчивым взглядом. Если немного пораскинуть мозгами, можно попробовать следующий вариант: взять больше скорости и забежать как можно выше, а уже там вонзить кинжал в лед. Если повезет, я смогу дотянуться до верхушки горки и выбраться из пещеры, не потеряв при этом оружие. Однако в противном случае...

Встряхнув головой, отгоняя плохие мысли, я решил не медлить.

Отойдя подальше от горки, примерно на шесть-семь метров, я пристально посмотрел на препятствие, а после побежал. Быстро преодолев дистанцию, я ступил на ледяную поверхность и в несколько рывков поднялся как можно выше. И вот здесь случилась очередная непредвиденная проблема: кинжал не вошел в лед, и я, так и не успев сообразить, что мне делать, плашмя ударился об горку и скатился вниз.

— Пекло... — болезненно прикусив губу, прошипел я и поспешил подняться на ноги.

Немного постояв на месте, желая хоть чуть-чуть подавить те боль и судороги, которые по-прежнему бродили по моему промерзшему телу, я вновь отошел от горки на несколько метров и, заняв прежнюю позицию, посмотрел на препятствие.

Со скоростью и высотой подъема всё было отлично, но вот кинжал не пробил лёд, поскольку последний обладает разной плотностью по всей площади горки. А это означает лишь одно: мой побег из этой пещеры – рулетка, в которой мне либо повезет и я выберусь отсюда, либо же, напротив, после очередной попытки силы меня окончательно покинут и я останусь здесь навсегда.

— Хм, — задумчиво хмыкнув, я снова посмотрел на кинжал.

Возможно, мои следующие действия были глупы и наивны, но я оказался в ситуации, когда нужно испробовать абсолютно всё: перехватив кинжал в левую руку, я создал пламя над правой ладонью и принялся нагревать сталь. Разумеется, какой-то особенно высокой температуры я не добьюсь, и, скорее всего, это действительно глупость, ведь нагрев едва ли повлияет на способность кинжала вонзиться в лед, но, как уже говорил, стоит перестраховаться и испробовать всё.

Продержав кинжал над огнем порядка тридцати секунд, я погасил пламя и, бросив очередной взгляд на горку, побежал вперед. Хороший разгон и удачная траектория сделали своё дело и, когда я оказался на нужной высоте, позволили мне ударить кинжалом в лёд. Последний, кстати, треснул от силы удара, и клинок таки смог пройти вглубь, правда, не сильно глубоко. Но тут в игру вступило нагретое лезвие, медленно, но верно проникающее всё глубже. Однако оно также наклонилось вниз, ведь плавился весь лёд вокруг нагретой стали.

Осознав, что вот-вот сорвусь, я не стал медлить и протянул руку вверх, ухватившись за шершавую поверхность, которой оказался затвердевший снег. Правда, даже держась за него, подняться было трудно, а потому, собрав все оставшиеся силы воедино, я пробил снег пальцами, немного упрощая себе задачу.

— Блять... — шипя от боли, которую испытывали мои изрезанные и замерзшие пальцы, я таки смог взобраться наверх.

Но расслабляться было рано.